Любимое, не своё, но то, что в сердце носишь Опции

[Агния]

Я подумала, что такая тема должна быть

для начала моё любимое

Лешек. Бестактное.

...закрыв глаза, я на изнанке век читаю пробегающие строчки, которые бушуют в оболочке, с названием лукавым – человек...я их ловлю, не обрывая крыл, как бабочек, не для коллекций ради, а просто контур обвожу в тетради, и отпускаю...(выпустил- забыл)... я обладатель рваной мережи, и потому, малы мои уловы,- нечасто в сети попадает слово..., над водами проносятся стрижи – цветные сны…расчерчивая лету узорами от кончика крыла...пора обратно...к запаху и свету. ...к заутрене звонят колокола....

...( ах, как болит у варвара башка, но он сшивает платье для стишка)...

...число коллегий более семи, а дитятко, как прежде, одноглазо...спит государь... шалишь... Голландий сразу не выправишь...баталией греми, викторией потешь себя.... тщета. Кругом всё то же - темень, нищета....птенцы гнезда...да все на птахе пташка...вот подлый вор, безродный Алексашка, и Ромодановский...не поминай к ночи ты князя-кесаря!...молчи, дурак, молчи!....

...(запел сверчок...в потьмах рука царёва бессильно свесилась...сочился холод в дверь, ища себе убежища и крова....в полях "задергал" сонный коростель...

...ишь, дергает...а что ему – птенец!...за ястребом поглядывай, и полно...(Павлуша смежил веки наконец, Нева в ночи свои катила волны, похожие на плавленый свинец....и то и то – не удержать в горсти...

....(болит башка...ох, господи, прости..)…

[Полудиккенс]

Вспомнилось про еще один сад по ассоциации.

III

Земной свой путь пройдя до середины,
я, заявившись в Люксембургский сад,
смотрю на затвердевшие седины
мыслителей, письменников; и взад-
вперед гуляют дамы, господины,
жандарм синеет в зелени, усат,
фонтан мурлычит, дети голосят,
и обратиться не к кому с "иди на".
И ты, Мари, не покладая рук,
стоишь в гирлянде каменных подруг --
французских королев во время оно --
безмолвно, с воробьем на голове.
Сад выглядит, как помесь Пантеона
со знаменитой "Завтрак на траве".

IV

Красавица, которую я позже
любил сильней, чем Босуэла -- ты,
с тобой имела общие черты
(шепчу автоматически "о, Боже",
их вспоминая) внешние. Мы тоже
счастливой не составили четы.
Она ушла куда-то в макинтоше.
Во избежанье роковой черты,
я пересек другую -- горизонта,
чье лезвие, Мари, острей ножа.
Над этой вещью голову держа,
не кислорода ради, но азота,
бурлящего в раздувшемся зобу,
гортань... того... благодарит судьбу.