№ 14 Клетка, Быстрее, чем скорость света Опции

[NatashaKasher]

Сергей сбросил ботинки и уселся на траву. Река, до берега которой он добирался по жаре два с лишним часа, почти не давала прохлады, но разве в этом дело. Комфорта для можно в любой момент ткнуть пальцем в гаджет, и умная штука тут же отрегулирует личный климат. Собственно, и идти пешком эти двенадцать километров его никто не заставлял, координаты места значились в памяти терминала нуль-Т «Восток-Европа». Однажды, когда отпускное время съели хлопоты, он все же решил сэкономить и прыгнул. Потом жалел весь год. Чего-то не хватило.
Нет, пешком и только пешком. От почтового отделения Усолки, через магазин, затем по растрескавшейся бетонке до решетчатой мачты ЛЭП, затем напрямик через поросший молодыми ёлочками бор до приметной поляны на излучине.
Теперь оставалось самое сложное. Четким, отрепетированным за предотпускные недели движением Сергей расщелкнул магнитный зажим, и гаджет, тревожно пискнув, кувыркнулся в траву. Мгновенно накатила дурнота. Сердце ухнуло куда-то под ребра, закружилась голова, картинка мира дернулась, застыла, и все прошло, остался обычный летний полдень, река и девяносто три, даже почти девяносто четыре часа абсолютной свободы. Сто миллиардов неотвратимых километров, если ты одновременно частица и волна. Или три ночевки на свежем воздухе, уха, перемешанный с сосновыми иголками серый речной песок и желтые купальницы на зеленых блюдцах листьев.
Короче, некогда рассиживаться.
Сергей упруго вскочил и запрыгал на одной ноге шипя сквозь зубы. Босая ступня угодила на шишку. Больно, черт бы побрал здешних рекреаторов! Нет, ну ладно, иголка, сучок неприметный, но шишка! Вон она валяется расшеперившись. Сергей примерился было пнуть обидчицу в реку, но передумал, подобрал и сложил в торбу.
Сувениром будет. Заламинировать, напечатать подставку и подарить Юльке, пусть завидует. Ей до отпускной квоты еще десять в двадцать четвертой корпеть над своими фракталами. А отпуск-то вот он.
Сергей отнес вниз и притопил у берега кейс газировки, искупался, собрал и отрегулировал удочку, побродив по берегу нашел десяток плоских камней для очага и прикинул место под палатку.
Шишка уже забылась, раненая ступня хоть и давала о себе знать, но идеально вписалась в правила активного и эффективного отдыха, графа «разнообразие». Лацис будет доволен, а то на последнем собеседовании он уже намекал, что в манере Сергея проводить отпуск становится опасно много ритуальной компоненты.
Может подарить шишку Лацису? Нет, перебьется марсианин. Пусть собственные маркеры ностальгии с Фобоса таскает.
На вечерней зорьке он поймал рыбу. Это не было обязательной опцией, все взаправду, повезет - не повезет.
Пока поспевала уха совсем стемнело. Ковш медведицы изгибался, черпая из реки лоскуты блеска. Сергей сидел на берегу, прихлебывал газировку и слушал звуки ночи. В одно из прошлых посещений он попытался записать их, но чувствительнейший соносканер гаджета не справился. Повторять попытку Сергей не решился. Просто ждал следующего раза. Ждал, представлял и вот – вернулся.
А теперь сидел, слушал, как потрескивает, остывая, топливный элемент, плещет в траве пойманная и отпущенная вторая рыба, шелест леса и еще какую-то новую, незнакомую ноту. На берег набежала легкая волна, над головой вспыхнула и долго гасла яркая звезда какого-то орбитального зеркала. Нота повторилась ярче и значительно ближе. Длинный, не похожий на птичий всхлип, плеск воды, пауза и все снова.
Сергей отставил недопитую бутылку и поднялся на ноги. Что бы это ни было, опасности оно не представляло, но так показалось правильно.
Всхлип, всплеск, пауза, и из-за поворота показался – Сергей сначала не понял, а когда понял, рассмеялся – нос местной лодки. Он уже видел такие. Длинные, с очень пологими бортами, они легко преодолевали перекаты верховий, и могли взять до тонны груза. Веслами аборигены обычно не пользовались, обходились шестом, но здесь, похоже имело место исключение. Еще один всхлип, точнее, теперь уже понятно, что скрип уключин, и лодка ткнулась в берег.
Впервые на отдыхе гаджет понадобился на самом деле. Без него никак не удавалось разглядеть лодочника.
– Простите, Сергей Викторович, – голос из темноты раздался определенно женский, молодой. Правда, раскаяния в нем не чувствовалось ни капли. – Простите…
Щелчок, и в руке гости начал разгораться маленький походный юпитер. Точно такой же входил в комплект отдыхающего, вместе с палаткой и прочими полезными вещами.
– Здравствуйте, девушка, – Сергей не чувствовал ни злости, ни обиды, хотя такое вот появление рекреаторов, а никем иным она быть просто не могла, шло по разряду грубейших нарушений отпускного контракта. Будем считать, что это еще одно приключение, покруче давешней шишки.
– Да, конечно, здравствуйте, Сергей Викторович. И простите. Я, правда, не должна была, я же вам…
– Абсолютно не мешаете. – Сергей улыбнулся и помог девушке выбраться на берег. – Так даже интереснее. И Лацис говорит… Неважно, чего он говорит, много чего. А вот вы пока что злостно утаиваете от меня свое имя. Итак?
– Аня. Я…
– Мой новый рекреатор, и, знаете, это ведь я должен просить у вас прощения. Вы явно хотите поговорить, а я все время перебиваю. Отвык от вот так вот, живого, разучился.
Она вскинулась, собиралась возразить, но сдержалась. А Сергея уже несло.
– Вам же кажется, что у нас в сети происходит все главное, большое, что мы…
– Волна.
– Думаете, важно это? Конечно, думаете, Аня, не отпирайтесь. Но вспомните физику. Разве волна имеет свободу воли? Может свернуть? Остановиться? Вам… Нам рассказали красивую сказку. Нас поманили…
Оказывается, ему было что сказать.
Выцвела и сошла на нет быстрая июльская ночь, закончилась рассчитанная на весь отпуск газировка.
Аня слушала молча, теребила в пальцах пуговицу на штормовке. Сергей разглядывал девушку. Невысокая, неэффектная, если сравнивать с той же Юлькой, не носит гаджета, хотя, учитывая ее профессию, скорее всего носит, но замаскированный под что-нибудь безобидное, ту же пуговицу, или кулон на шее, вон – цепочка, и на ней что-то определенно висит.
Видимо в какой-то момент Сергей расслабился. Монолог сменился диалогом. Они позавтракали сосисками из синтезатора, поплавали, на лодке и просто так, еще поговорили. Тем оказалось неожиданно много. Он рассказывал о сети, она – о появившихся в Усолке этой весной корове и четырех козах, и как нейрооператор сектора Юпитер Миша Горчаков учил ее косить траву реконструированным ручным инструментом «коса». Он – о Марсе и большой – восемнадцать детей, представляешь! – семье Лациса, она – про бабушку Тоню, наотрез отказавшуюся пользоваться нуль-Т, так что пришлось заказывать ей вертолет.
Потом они любили друг друга на так и не поставленной накануне палатке, искали в траве его гаджет, мотались в Усолку за новым кейсом газировки, ели землянику.
Аня на спор взялась отличить лесную ягоду о воспроизведенной синтезатором и выиграла. Он, чтобы сравнять счет, перемножал в уме семизначные числа.
Последнее утро отпуска наступило неожиданно. Сергей проснулся от холода. Над рекой стелился туман, дребезжал крышкой забытый на топливном элементе чайник, покачивалась на легкой волне лодка.
Только Ани рядом не было. Он вообще не чувствовал ее присутствия. Нигде и ни в каком качестве.
Чтобы войти в сеть, Сергею давно не нужен был гаджет. Мир послушно распустился крыльями махаона и схлопнулся обратно. Впрочем, Сергей и так знал, что произошло.
Восторженная земная девочка с неразогнанным мозгом решила двинуть на штурм большой вселенной и воспользовалась точкой входа профессионального нейрооператора. Излюбленный сюжет комиксов. Частица решила стать волной. Так иногда бывает. Иногда это даже получается.
За спиной прошуршала трава и на песок отдуваясь спрыгнул Лацис. Вид у него был такой, как будто он пробежал в спринтерском темпе все те километры от Усолки, хотя, на самом деле, психолог просто нервничал.
– Здравствуй, Сережа, – сказал он.
– Здравствуй, Юрген. Вот, ты психолог, ты скажи, чего им всем не хватает? Берешь каталог нуль-Т и вперед, к звездам. Зачем обязательно пер аспера, а?
Лацис молча пожал плечами.
– И что теперь?
– Не знаю… Никто не знает. Но в тот момент, когда она вошла в сеть, мы преодолели барьер. Окончательно преодолели.
– А она?
– Стала волной. Ты же знаешь.
– А я?
– А тебя ждут на Титании. Семьдесят пять световых. Там постоянно недобор операторов. И, при нынешней скорости распространения, волна будет там через одиннадцать лет. Есть ненулевые шансы, что девочка выдержит. И примерно такие же, что ты сумеешь ее зацепить. Но попытаться ты обязан. Или на землю. Рекреатором, –Лацис попробовал ладонью воду.
Сергей прошелся по берегу, сощурился, глядя, как солнце выжигает туман.
– Скажешь Юльке… И, вообще, нашим.
– Ни к чему. Это они рассчитали ветку. – Лацис кинул Сергею черную бабочку гаджета. – Иди давай. Только покажи мне сначала… Как это у вас тут называется? – он ткнул пальцем в удочку, – рыбачить.

[Мышель]

Стругацкие почти в каждой фразе. Рыбалка, закат, шишки. Приятно, ностальгично. И финал такой, более-менее в духе предтеч.
Поняла так, что у каждого - своя клетка. Кто-то из неё пытается вырваться, кто-то - довольствуется иллюзией свободы, но решёточку исподтишка (или просто в мыслях) прощупывает.