Первая звёздная, научная фантастика Опции

[Andrej]

2117 год. Их шестеро. У каждого своё непростое прошлое, каждый от чего-то бежит: от душевной боли, от любви, от убийц. И лучший способ скрыться — лететь к звёздам. Совершить путешествие длиною в 80 лет и встретиться с неизведанным.


Пролог. Сентябрь 2117 года. Россия, Москва

Павел Васильев положил красные гвоздики под мемориальную табличку на Кремлёвской стене и отошёл в сторону, уступая дорогу другим.
Здесь был замурован прах космонавта номер семь — Владимира Комарова, — чей корабль «Союз-1» при спуске из-за скручивания строп парашюта на большой скорости врезался в землю, разрушился и сгорел. Чуть поодаль — ещё три таблички: Георгия Добровольского, Виктора Пацаева и Владислава Волкова, погибших из-за разгерметизации спускаемого аппарата корабля «Союз-11». Трудно представить их чувства в критический момент, когда жить оставалось лишь несколько секунд. Последние семь километров Комарова с нераскрытым парашютом... Последние мгновения уже оглохшего и испытывавшего дикие боли экипажа «Союза-11» с пониманием, что боролись не с тем вентиляционным клапаном, а повреждённый так и остался открытым...
Они и все остальные погибшие космонавты отдали свои жизни ради развития космонавтики, ради того, чтобы наступил этот день — 22 сентября 2117 года, — день, когда первый звездолёт «Гагарин» оторвётся от МКС и устремится к неизведанному, к планете, где возможна разумная жизнь.
Шесть человек экипажа, отобранные ИскИном* НАСА, уже прошли все тренировки и испытания и готовы вылететь на космодром «Плисецк» для последних приготовлений. Все они здесь — у Кремлёвского мемориала, ещё раз напоминающего им, как труден и опасен был путь космонавтики и какая важная миссия на них возложена.
Шесть человек... Командир экипажа русоволосый правдолюб Владислав Ясин, весёлый и разговорчивый пилот Евгений Себрис, красавица бортинженер Бинэси Колберт с индейскими корнями, угрюмый чернокожий медик Чарльз Диксон, всегда собранный капитан пражской полиции Ян Гётц и он — историк и этолог Павел Васильев. Им предстоит долгий путь, и кто знает, что ждёт там — в конце?
________________
* - ИскИн — сокр. от «искусственный интеллект».

[Andrej]

3.

Дверь мигнула зелёным огоньком и отодвинулась в сторону. Гётц вошёл в комнату для посетителей, кивнул по-прежнему скучающему охраннику и подошёл к стеклу инфекционного бокса.

— Ондра, — обратился он к брату, — что ты знаешь о Вондрачеке? Вы с ним общались неформально? Он что-то о себе рассказывал?

— А в чём дело? — забеспокоился Ондржей.

— Ответь на вопросы.

— Нет, мы с ним ни о чём таком не говорили. Я больше со своим врачом общаюсь — он приходит иногда ко мне по вечерам.

— Понятно, — огорчился Ян.

— Так что случилось?

— Сегодня утром доктор Вондрачек погиб.

— Как?

— Его убил снайпер.

— Снайпер? — не понял Ондржей.

— Наёмник, использующий микродроны, — пояснил Ян. — Ты наверняка о них слышал.

— Если только мельком. Когда я улетал на Луну, убивали ещё обычными дронами.

— Ну, теперь у нас есть «ястребы» и система слежения за дронами. Обычные бы просто не добрались до доктора. А вот микродроны «ястребы» пока обнаруживают с трудом. И запустить их могли откуда угодно — хоть из соседнего дома, хоть из Африки. Убийцу не отследишь.

— А через производителей?

— Безнадёжно, — вздохнул Ян. — На территории Альянса их производят одиннадцать заводов. Работают они только для спецслужб. Гражданским использовать микродроны запрещено. И технология производства очень сложная — кустарным способом не сделаешь. Так что можно предполагать либо участие самих спецслужб, либо контрабанду, либо запуск из страны, не входящей в Альянс. В любом случае у меня руки коротки. Да и как? Проверять все одиннадцать заводов и всех, кто с ними связан? Микродроны тем и хороши, что, попадая в тело, взрываются. Никаких следов, чтобы установить производителя.

— Сакра! И никаких подозрений?

— Я с тобой первым поговорил. Думал, ты чего скажешь. А так пока никаких.

— Конкуренты?

— Учёные, заплатившие бешеные деньги снайперу?! — хмыкнул Ян. — Сомнительно. Да и как докажешь-то? Исполнителя мы точно не найдём. Особенно, если он вне Альянса.

— Да, неприятно, — согласился Ондржей.

Ян нахмурился и нервно почесал лоб:

— Слушай, извини, мне надо идти — одно дело осталось незаконченным.

— Иди, конечно. Я буду тут, если что.

Ян улыбнулся и вышел в коридор. По пути набрал номер Радека:

— Привет! Не спалил ещё доктора?

— Нет пока, — ответил патологоанатом. — В холодильнике лежит.

— Не трогай пока — я сейчас приеду.

— А в чём дело?

— Приеду — скажу.

​

​

Радослав Гоуша сидел в своём кабинете, развалившись в мягком кресле, и, попивая кофе, смотрел развлекательные ролики в Сети. Когда в открывшуюся дверь вошёл Ян, он даже бровью не повёл.

— Радек! — позвал комиссар.

Тот поднял руку, через секунду, улыбнувшись, хмыкнул и выключил видео.

— Ну, давай, говори, что тебе от нашего доктора нужно? — сложив руки на груди, проговорил Радек.

— Ты должен сделать вскрытие.

— Что? — прищурился Радек.

— Вскрытие, вскрытие — ты правильно услышал. Не люблю, когда есть какие-то недоделки. Меня это бесит.

— Это нарушение приказа, — напомнил патологоанатом. — Ты сам слышал слова старшего комиссара...

— Под мою ответственность, Радек! — не унимался Гётц.

— То есть я могу ему сказать, что ты меня заставил силой? Выкручивал руки, душил и всякое такое?

— Говори, что хочешь, только сделай вскрытие.

— Ну ладно, — Гоуша встал. — Пойдём, друг мой.

Они дошли до прозекторской, где Радек предложил Яну кресло, а сам включил автохирурга. В отдельной комнатке за стеклом зажглись яркие лампы, осветив стол с множеством роботизированных манипуляторов над ним. Стена рядом с окном превратилась в экран, на который камеры автохирурга передавали изображение стола. Радек подвигал рукой перед собой, нажимая кнопки в дополненной реальности, у анатомического стола раскрылся люк, и оттуда в «лапы» автохирурга выехало безголовое тело Вондрачека.

— Ну что ж, — сказал Радек. — Начнём.

Он переключил автохирурга в ручной режим, сел в кресло перед стеной-экраном, взявшись за виртуальные джойстики, и начал операцию.

Уже через пару минут Гётц понял, что что-то идёт не так: Гоуша перескакивал с одного места на другое, резал то там, то тут, и вдруг остановился, опустив руки.

— Я ничего не понимаю! — выдохнул Радек.

— Что? — подался вперёд Ян.

— Да всё! Гонза, у него нет крови!

— Как нет? — изумился Ян.

— Вообще. Ни жидкой, ни коагулированной. Никакой! Сосуды пустые.

— Этого не может быть!

— И это не всё, — продолжил Радек. — Смотри.

Он переместил камеру к груди трупа, раскрыл грудную клетку, и раздвинул разрезанные мышцы сердца.

— Что видишь?

— Ничего, — отозвался Ян. — Сердце.

— Вот именно — ничего! Где, сакра, перегородки?! Где предсердия, желудочки?! А здесь...

Радек снова переместил камеру:

— Это почки. Но разве это почки? Да это тот же самый полый мешок, что и сердце! Do haje*!

— И что это значит? — спросил Гётц.

— Ты у меня спрашиваешь?

— А у кого?

— Я, по-твоему, похож на гадалку?

— Крэцинал**! — прошипел Гётц.

— Погоди, — спохватился Гоуша.

Он отрезал тоненький кусочек мышечной ткани и отправил в микроскоп. Через пару секунд на стене появилось однородное тёмно-красное изображение.

— Я не вижу клеток, — пробормотал патологоанатом. — Я не вижу клеток... — повторил он.

— Не может же у человека не быть клеток, — сказал Ян.

— Не может, — согласился Радек.

Он снова взял манипулятором тот же кусочек ткани и поместил в один из аппаратов, расставленных вокруг анатомического стола.

— Это спектрометр, — пояснил Гоуша. — Через пару минут мы узнаем, из каких веществ состоит эта «мышца».

Минуты тянулись долго, напряжение нарастало. Наконец прибор пискнул, и на экране возникла диаграмма спектров и описание.

— Ну что? — поторопил приятеля Гётц.

— Ткань состоит из одинаковых молекулярных паттернов... Это органика, но абсолютно одинаковая.

Гётц откинулся на спинку кресла и уставился на экран.

— Это что угодно, только не человек! — произнёс Гоуша.

— Это не Вондрачек, — заключил Гётц. — Но как же ДНК? ДНК-то была его!

Радек молча развёл руками.

— Срочно отправь всё Куделе, — сказал Ян.

— Сейчас?

— Да, сейчас.

Отправка результатов вскрытия заняла примерно минуту. Потом Радек встал с кресла и подошёл к стеклу.

— Получается, Вондрачек жив, а этот суррогат нам подбросили? — предположил он. — Зачем? Кому это нужно?

— Кто-то хочет, чтобы все думали, что доктор убит.

— Погоди, Кудела звонит, — сказал Радек и подключил к звонку Яна.

— Почему не сожгли труп! — закричал старший комиссар.

— Пан старший комиссар, — начал Гоуша, — мы с Гётцом...

— Так это Гётц! Какого чёрта?

— Труп нельзя сжигать, — заторопился Ян. — Это улика! Ты видел результаты — с этим надо разобраться...

— Срочно в печь! — снова заревел Кудела. — Немедленно!

Радек поспешно нажал пару кнопок, и тело скрылось в стене.

— Всё, пан старший комиссар, — отчитался Гоуша. — Труп уже на пути в адское пламя.

— Гётц! — резко сказал Кудела. — Езжай ко мне. Сейчас же.

— Слушаюсь! — ответил Ян.

Кудела повесил трубку. Радек вздохнул и рухнул в кресло:

— Пронесло...

Ян стукнул кулаком по подлокотнику:

— Do haje!

— Ну что ты злишься? Что ты с этой куклой делал бы?

— Не знаю, Радек. Но это улика. А теперь её нет. И доказать, что Мирослав Вондрачек жив, невозможно.

— Ну и забудь, значит, — махнул рукой Гоуша. — Дело закроешь, и хорошо.

— И хорошо... — медленно повторил Гётц.

— Слушай, — вдруг вскочил Радек, — а к нам идут! Из Службы!

— СБИ***? — переспросил Ян. — С чего это?

Раскрылась дверь, и в комнату вошёл человек лет тридцати в белой рубашке и чёрных брюках. На поясе у него висела кобура с пистолетом, а на груди мигал виртуальный значок Службы безопасности и информации. Ян нажал на значок и прочитал появившийся над головой вошедшего текст: «Йозеф Новотный, специалист оперативной части». Тем временем Новотный посмотрел их с Радеком соцпрофили и обратился к патологоанатому:

— Пан Гоуша, где тело Мирослава Вондрачека?

— А почему вы интересуетесь? — поинтересовался Гётц.

— У меня приказ осмотреть тело и при необходимости перевезти к нам для исследования.

— Должен вас разочаровать, пан Новотный, — развёл руками комиссар. — Тела нет. Могу вам предложить лишь пепел.

— Как?! Вы его сожгли?

— Да, — ответил Гоуша. — По приказу старшего комиссара Куделы.

Йозеф Новотный, не в силах что-либо сказать, буравил взглядом то Гоушу, то Гётца. Потом молча развернулся и скрылся за дверью.

— Обиделся, — заключил Гётц.

— Определённо, — подтвердил Гоуша.

________________________

* - Дословно «К лесу!»; аналогично русскоязычному восклицанию «К чёрту!».

** - Krucinal! — чешск. то же, что и sakra!

*** - СБИ — Служба безопасности и информации; чешский аналог российского ФСБ.