Сказки и другие истории, раскзанные Иа и его друзьями между глотками темного пива темной январской ночью Опции Подписка на тему Сообщить другу Версия для печати Скачать тему Подписка на этот форум Режимы отображения Древовидный Переключить на: Стандартный Переключить на: Линейный

[Гость_Ia-Ia_*]

Глава первая


В наш просвещёный век мало кто уже путешествует на [лошадях. Ни подрессоренные кареты, ни земские дрожки, ни тряские крестьянские арбы не вызывают восторга у изнеженного плодами науки обывателя. И поэтому, посоветовавшись с нашим семейным доктором, я решила отправиться в путешествие в Святые горы на корабле.
Ранее мне неоднократно приходилось плыть по матушке-Волге на шикарном пароходе, доверху наполненном чистой публикой, вышколенными матросами и сытыми ливрейными лакеями, улавливающими флюиды любого желания пассажира, и потому услужливо подплывающими воздушной походкой с вечным "чегоизволитес" и серебряным подносом с серебряной чаркой, наполненной ледяной водкой.
Приятные сии воспоминания утвердили меня в решении непременно отправиться в путешествие именно речным путём. Но привычка к осторожности и немалое знание подводных камней, подстерегающих российского путешественника в его тернистом пути, сподвигли меня на просьбу к моему доктору найти знатока, совершавшего подобное путешествие не по раздольной купеческой Волге, а по малохоженному и совсем ещё недавно такому дикому Дону.
Доктор мой, хоть из латинян и по слухам в молодости испытавший множество невзгод и опасных приключений, вплоть до службы на пиратском бриге, был человеком честным и предприимчивым.
Мешая в речи русские, немецкие и бог весть какого языка слова, он рассказал, что в Калаче, где мы остановились на короткий отдых и в ожидании поступления денег от моего управляющего, проживает бывший его соратник по пиратским приключениям, немец, но человек приличный. Хотя и не без странностей.
Так тому и быть. Послушаем немца. Хоть и врут они о жизни своей в России складно, но питаю себя надеждой, что односуму своему (по-ихнему буршу) врать сильно не станет.
Проживавший в пансионе майорской вдовы Кагальницкой немец явился по первому зову, долго обнимал да ощупывал моего доктора, потом передо мной раскланялся, как-то мелко засучил ногами и представился запросто Евгеном. Мол, у них в Саксонии отеческое имя не поминают, а фамилия его в Европе настолько известна, что лучше мне её не слышать, ибо упоминание о знакомстве с ним способно навлечь на меня неисчислимые беды.
Выпив подряд два лафитника анисовой и с аппетитом закусив простыми дарами гостиничного трактира, отдав должное и жареному гусю, и нежнейшему с прослойками салу, и гордости местных садоводов - ранним огурчикам, не говоря уже об икре, осетрине, пирогах с вязигой и дрожащем от предвкушения студне из осетровых голов, доктор Евген почувствовал готовность к нашему просвещению.
Выслушав наши жадные и полные любопытства вопросы, он сыто рыгнул, что у немцев является признаком благовоспитанности, перекинул обтянутые штанами со штрипками ноги друг за друга и приступил к повествованию, исполненному ужасных подробностей.
Начал он с того, что приличные пароходы по Дону не ходят. Бывое на Дону пароходное товарищество "Фрост, сын и компания" разорилось два года тому, и теперь подряд на доставку пассажиров выкупил капитан когда-то пиратского брига, на котором он, доктор Евген, учил азам и задам медицины моего доктора, почтенного Пруденса.
Доктор мой на слова сии напыжился, побурел и стал щупать себе правое бедро, то ли при воспоминаниях о годах учёбы, то ли в поисках холодного оружия. Я успокаивающе коснулась его руки и попросила доктора Евгена продолжать.
Тот, опрокинув прямо в гордо чарку аквавиты, выставленной моим доктором в память о пиратском прошлом, продолжил свой рассказ, повествующий о том, что бриг, не приспособленный к перевозке пассажиров, представляет собой ужасное зрелище. Всюду грязь, духота, крысы. Матросы и лакеи оборваны и голодны.
Бриг, не рождённый для плавания по речным водам, часто садится на мели.
И тогда капитан грубым голосом, исполненным ярости берсерка, приказывает пассажирам первого и второго классов сойти на берег, где те должны дожидаться возвращения брига на фарватер, сидя на чахлой травке и вкушая, чтобы скоротать время, что Бог послал, то есть довольно-таки чёрствые пироги и местную водку из виноградных выжимок.
Пассажирам же третьего класса приказывалось прыгать в воду и выталкивать корабль с мели, что иногда занимало несколько томительных часов.
Потом же, по возвращении на палубу, им подносили по чарке водки с неизменными вечными пирогами и отправляли в трюм до следующей мели.
Ежели же кто-то из третьего класса осмеливался перечить, то боцман, звероподобный детина, гнал такого в воду ужасной плёткой, купленной им у местных ногайцев. Вопли несчастного развлекали пирата, напоминая о годах юности и битв...
Таким образом, два дня путешествия из Калача в Ростов превращались в пять-шесть бесконечных, исполненных скуки и неудовольствия дней.
Потому Евген настоятельно рекомендовал на бриг не являться, а отправиться в Святые Горы поездом, по железной (совсем ещё недавно - чугунной) дороге, акционером коей он является и высокое качество обслуживания он гарантирует всей своей честью (тут доктор мой Пруденс неясно замычал) и своим авторитетом калачеевского доктора (на этом месте Пруденс, дабы не умереть от удушья, налил в чарки аквавиты и воскликнул "Прозт", по привычке глотая гласную).

[Гость_Ia-Ia_*]

...сцена в первой реальности, которой возможно и небыло...

... скрипнула дверь и в мазанку, что находилась в богом забытом местечке просочились две фигуры в казацком прикиде. Быстро осмотревшись они также тихо вышли, однако оставив дверь открытой. Вошел еще один одетый казаком, только убранством побогаче. Обернулся привычно в Красный угол в поисках образов, но увидил лишь полку со старыми книгами. Поднятая было рука опустилась и обладатель ее досадливо дернув на собственную оплошность плечем, прошел в другой угол к кровати на которой лежал выпростав руки и бороду над одеялом старик.
Странный посититель встал на колени возле кровати и взял сухую в старческих пигментах руку в свои и тихо произнес:
- Папа, я все же тебя нашел.
Сторонний наблюдатель находись он в этой комнате, несомненно бы отметил, что даже в неверном свете пробивающемся через давно не мытые окна, и посититель и старик были удивительно похожи - тот же прямой римский нос, широкие скулы, щеголеватые, не требующие завивки усы, только у молодого борода была пострижена акуртным клинышком, а у старика была от века не тронута по бокам ножницами...
Бен Сруэль, а старик, как несомненно догадались вниматиельные чтецы моих записок, был он, за последние три года с пропажи Йоны сильно сдал. Вначале он еще выходил на широкий шлях подслеповато вглядываясь в подъезжающие арбы, часами сидел на скамейке у чугунки в ожидании редких поездов воображая как будет ругать, а потом простит блудного внука, но тот так и не появился и старик сдался, приготовившись умирать в одиночестве.
...продолжение сцены, которой возможно не было...

Старик, приоткрыл набрякшие веки и долго смотрел на присевшего перед ним молодого, но двойника.
- Государь...
- Да папа...
Старик еще немного пораздумывал и спросил:
-Как погибла Клавдия?
-Княжна Клавдия после того как родила меня и оставила в семье Магазинника, пала смертью храбрых в том страшном бою под Жмеринкой. Сначала отбивала атаку пулеметом, а когда кончились патроны, подняла всех в контратаку.
Старик прикрыл глаза...
-Да, она могла... А я был раненым в плену у ляхов и ничего не знал...
- Знаю папа, все знаю... Меня нашли у Магазинников в Житомире... Последний из Романовых... Патриарх нашел... Как не признается, говорит на все воля божья...
-Воля Божья...- Повторил старик и сжал руки сына, - Государь, сделай мне милость.
- Для тебя все папа...
-Помни, ты из рода Коэнов. Хоть мать твоя и гойка. Это не важно. Будь достоин. Храм должен быть отстроен.
Бен Исраэль тяжело задышал..
- Найди внука моего Йону... Племянник он тебе....
Хороший мальчик... Немного не от мира сего, но...
Тут старик замолчал и взгляд его замер....
- Все что смогу отец, все что смогу...
Государь закрыл глаза старому еврею и вышел...