А можно то же самое, но чуть более развёрнуто?
И да, чтобы лишних вопросов не возникало. Как и Стеклопад, фанфик по Коносубе был написан целиком, но в отличии от Стеклопада выкладывался частями.

Просто вбейте эту фразу в поисковике и посмотрите изображения.

Увы, но я так уже делал

И на изображениях с этой надписью не было призраков или бейсболиста?

Наверное, у нас просто сильно расходятся представления об отзывах))
В любом случае, большое спасибо!
https://www.youtube.com/watch?v=15RMjHN1coE

https://www.youtube.com/watch?v=bAFhMoXgqk8

Кляксы.

День завершался, закрывая очередную историю, солнце устало клонилось к закату. Хотя на улице ещё было светло, в некоторых окнах уже горел свет.
Среди них были окна городской больницы.
Единственный обитатель палаты, девчушка лет шестнадцати, лёжа на широкой кровати истошно рыдала.
Всхлипнув в последний раз, девушка подошла к умывальнику, умыла лицо и, глядя на себя в зеркало, твёрдо сказала:
– Ну, я хотя бы попыталась.
Раздался стук в дверь, уведомляя о посетителе.
Пожав плечами, девушка отправилась открывать.
На пороге стоял парень того же возраста, но с чуть более расслабленным видом.
– Я слышал, ты тоже готовишься к усечению?
Девушка облизнула враз пересохшие губы.
– Тоже… ты - тоже?
Парень виновато развёл руками.
– Как видишь! – И, видя, что она не отвечает, добавил: – Может, попьём кофе вместе?
Словно в забытье, девушка отодвинулась, пропуская незваного гостя.
Парень кинулся хозяйничать; поставил чайник, достал из тумбочки кофе, там ещё оставалось полбанки и порывшись в чужой сумке, вытащил запасную кружку.
– А ты запасливая! – Он уже раскидывал кофе по кружкам.
– П… п… придурок, ты хоть понимаешь, что мне завтра отрежут полдуши!
Электрический чайник стремительно нагревался.
– Ну и что, мне тоже!
Она схватила его за воротник больничной пижамы.
– Идиот, что значит - тоже?! О каких «тоже» ты говоришь! Я потратила десять, ты понимаешь, десять лет на создание себя! И сейчас всё это отрежут, как волосы, и выкинут в помойку! Я никогда, никогда уже не смогу стать и близко похожей на себя нынешнюю!
Парень прекратил улыбаться.
– Ну, я потратил восемь лет из своих семнадцати. Но усечение есть усечение, это всё равно что отрубить поражённую гангреной руку, спасая жизнь.
Он прервался, чтобы выключить почти закипевший чайник, и вновь посмотрел на неё.
– Да, нам больно. Но мы должны, понимаешь? У тебя операция в десять, у меня в час. Это только говорит, что процедура отработана…
– Заткнись! – Девушка влепила ему пощёчину. – Ты! – вторая пощёчина. – Ничего! – третья. – Не понимаешь!
Она замахнулась для четвёртой, но тут парень схватил её крохотные ладошки в свои крепкие ладони.
– Реви, сколько влезет, только это наша судьба. – Он чуть сжал руки, не сильно, но девушка скривилась. – Мы допустили ошибку. Мы должны за это ответить.
Отпустив её, парень принялся разливать кипяток по чашкам.
Сахара в палате не оказалось.
– Пей. – Он чуть ли не силой вложил кружку в её ладони. – О, кстати, а что конкретно у тебя за форма?
Девушка молчала.
– Я сказал - пей! – Парень поднял свою кружку над её головой и немного наклонил. – Ну!
Крохотный глоток.
Обжигающе-бодрящий кофе сделал своё черное дело.
– У меня… пара мечей.
– Вот как? – Парень глотнул свой напиток. – И что они могут?
Девушка раскрыла глаза, и крупные бусины слёз покатились по бледным щекам.
– А сейчас какая разница, их всё равно завтра отрежут!
Парень провёл тыльной стороной левой ладони по её щеке.
– Мне тоже завтра отрежут. Не стоит принимать так близко к сердцу.
Новый глоток.
– Да - больно. Да - тяжело. Но нам по семнадцать лет, мы сможем потратить ещё лет десять на создание новой духовной конструкции, и всё будет хорошо.
– Семнадцать! – Она дёрнулась, и расплескавшийся кофе обжёг руку. Но девушка даже не заметила боли. – Нам семнадцать, это значит, что новая конструкция появится к двадцати семи! А первые три года… Ну, ладно! Я была девочкой и могла лежать дома в кроватке с температуркой, но сейчас это неприемлемо!
Парень чуть склонил голову набок:
– Ты слишком эмоциональна.
– А реабилитация! Это ещё полгода! Мы теряем! Теряем!
– Кофе пей.
В два залпа девушка опрокинула свою кружку, и кружку парня.
– Доволен! Теперь ты доволен!
Взяв у неё кружки, парень принялся заваривать по-новой.
– Так что там с твоими мечами?
На небе высыпали первые звёзды, Матушка-Ночь властно входила в свои права, суля смерть и перерождение всему живому.
– Нас обоих завтра ждёт усечение. Наши души – просто две кляксы…
– Ближе к мечам.
– Мечи… ну, они… Десять секунд. – Она присела на край кровати. – Я могу создавать свои мечи лишь на десять секунд. Потом - зарядка аккумуляторов двадцать три часа пятьдесят шесть минут.
Девушка закрыла глаза и медленно, словно позвонки её шеи проржавели, склонила голову.
– Вот и всё.
Охнув, парень медленно осел на пол перед ней.
– Но… тогда зачем… ты будешь тренироваться, и станешь сильнее! И…
– Что «и»? Смогу держать мечи одиннадцать секунд?
Парень пожал плечами.
– Ну, тебе не обязательно держать два меча, попробуй создать только один…
Девушка поджала губы, ухватив ладошками края одеяла.
– А может, создать половинку меча, или две трети?
Парень почесал голову.
– Ну, это глупо…
– Глупо - требовать от меня изменить количество мечей! Два года назад я тренировалась с одним, но он стал настолько сильным, что обжигал мне руку! – говоря, девушка сама не заметила, как принялась брызгать слюной. – И всё, что я смогла сделать, это разбить один меч на два!
Парень встал на ноги.
– Ну так найди себе батарейку!
Отведя взгляд, девушка прошептала:
– Ты даже не представляешь, что я сейчас чувствую…
Он вцепился в её хрупкие плечи:
– А я что, полено? Я ничего не чувствую?
Шмыгнув носом, девушка выдохнула:
– Усечение. Меня ждёт усечение. Я просто убью в себе эту способность, и буду создавать новую. Нормальную. Полезную.
Её собеседник распрямился.
– Я тоже.
Девушка вздрогнула.
– Что «я тоже»?
– Я тоже завтра пройду операцию по усечению внешней духовной конструкции.
Икнув, его собеседница распахнула глаза, словно приглашая гостя в зазеркалье своей души.
– А тебе-то это зачем?

Жанр: фэнтези, политика.

Аннотация: Это случилось в те времена, когда силовой доспех ещё не превзошёл кирасу, а новички в первую очередь изучали нож.

Вторник, 23:41.

Было жарко, но в камине горел огонь. В кресле напротив сидел старик настолько древний, что лишь Небо могло понять, как его дух до сих пор держался в теле. В окне было хорошо видно, как ночное небо рассекли две падающие звезды.
Послышались шаги. В комнату вошли три человека. Впрочем, звук шагов принадлежал лишь одному из вошедших, другие ступали совершенно бесшумно.
Шумящим был мальчик лет десяти-двенадцати, не больше. Совсем ещё дитя. Его белая кожа была покрыта медным загаром.
Рядом шли две девушки. Смуглые брюнетки атлетического телосложения.
Мальчик остановился в трёх шагах от кресла, и быстро проговорил:
– Учитель, к вам посетители.
Одна из девушек, преклонив колени, коснулась губами морщинистой ладони.
– Учитель, я вернулась.
Она говорила, растягивая слога и делая излишне длинные паузы между словами.
Старик разлепил глаза.
– Субира… – он кашлянул, словно смазывая ржавое горло. – Сколько мы уже не виделись? Год? Два?
– Шестнадцать месяцев, учитель…
Усыпанная морщинами ладонь протестующе дёрнулась:
– Не называй меня так больше. Ты завершила обучение той зимой.
Субира положила крохотные пальчики на грубую кожу.
– Как прикажете, у… мастер. Я вернулась из пустыни, потому что мне нужен ваш совет…
Старик вскинул руку, разрывая тактильный контакт.
– Опять… Болэйд, сколько можно? Джеки, принеси воды!
Мальчика как ветром сдуло.
Субира резко распрямилась.
– Мастер, позвольте мне…
– Не унижайся, дочь Фелестаров! Сейчас именно ты возглавляешь семью, храни свою гордость!
Девушки, опустив глаза, покачала головой.
– Мастер, вы путаете, мой отец…
– Придурок Фертли никогда не ходил сам. Сперва мать, потом жена, теперь дочь. Ничего не меняется под Небом!
Голос подала вторая девушка:
– А тот пацан не торопится…
Она говорила красиво и быстро, словно пикирующий с гор ручей.
Старик прервал юркий поток:
– Субира, заткни свою служанку, или я её заткну.
– Ния! Мастер, простите её, я дорожу ей как единственной подругой…
Услышав эти слова, Ния вытаращила глаза, и поспешно прикрыла рот ладошкой. Старик скривился, словно от зубной боли:
– Вот плохо, Клеопатра. Не путай дружбу со служением.
Субира вновь опустилась на колени.
– Мастер, мне нужен ваш совет. – Девушка помолчала, но старик ничего не сказал. – Мастер, вот уже многие годы в южных провинциях говорят о необходимости канала…
– Забудь об этом.
Субира прижала ладошки к груди.
– Но мастер! Мой народ задыхается от жажды, нам нужна вода!
– Просто забудь.
Просящая склонила голову.
– Когда я начала строительство канала, надо мной полуденным солнцем встали люди из Императорской Канцелярии. Они сказали примерно то же самое, что и вы сейчас. Я… я хочу понять, чем вызван запрет! Почему мой народ должен страдать…
Девушка умолкла на полуслове. Молчание висело в комнате, как коса смерти над стариком.
Вернулся Джек, поставил кувшин и вложил в руку старика плоскую чашу, после чего тихо сел в уголочке комнаты.
Огонь в камине едва тлел.
Ния подошла к Джеку, и присела рядом.
– Ты куда за водой бегал, в Хантбар?
Джек захихикал, спешно зажимая рот ладошкой.
– Нет, Накато, я ходил на кухню. Просто учитель хотел побыть наедине с гостями, вот я и ждал под дверью какое-то время.
Ния толкнула его локтем в бок.
– Ах ты, хитрец! – прекратив смотреть на госпожу, Ния перевела взгляд на мальчика. – А чего тогда не уходишь?
– Предлагаю уйти вместе, учитель не любит болтать при посторонних.
Его собеседница наморщила бровки.
– Ты же понимаешь, что старик тебя слышит?
– А ещё я понимаю, что должен увести тебя из комнаты.
Не говоря больше ни слова, Ния поднялась и прошла в коридор. Джек двинул следом, плотно притворив за собой двери.
Мальчик поторопился, и ненароком прищемил себе большой палец на правой руке.
За закрытыми дверями его цыплячья ругань была почти не слышна.
Субира выждала, пока вопли стихнут окончательно, и в сумраке тишины произнесла:
– Мастер, они ушли…
– Мне плевать. Твоё обучение закончилось, я больше никогда не отругаю тебя за ошибку, не дам совета…
В камине окончательно потух огонь, испустив последнюю тонкую струйку дыма, и угли начали медленно остывать.
Субира закрыла глаза. Зажмурилась, дрожа всем телом и как-то комично тряся носом, один раз встряхнула плечами и шумно сглотнула.
– Мой народ… жаждет воды. Если какие-то шакалы выступят против – я орошу их кровью пыль пустыни. Но пожалуйста, мастер, укажите мне, кого нужно убить, чтобы всем в этом мире дышалось легче?
– Убей себя.
– Мастер! – Бывшая ученица дрогнула всем телом и схватилась за полный кувшин. – Моему народу нужна вода!
Уперев руку в подлокотник учитель, дрожа локтем, встал.
– Адаез! Вся вода этого мира не утолит пылающей жажды твоего народа. А значит – ты не получишь ни глотка. – Старик выплеснул воду из чашки на горячие ещё угли камина. – Небо решает, когда палить солнцу, а когда полить дождю.
Ладошки Субиры разжались. Глиняный кувшин в одно мгновение упал и разбился, орошая живительной влагой бесплодные доски пола.
– Я… поняла.
По её щекам покатились крупные бусины слёз.
– Мастер, расскажите про Джека? Какой у него дар?
– Это шумный парень, но его участь столь же печальна, как и судьба твоего народа. У него нет дара.
– Мастер?
– Я уже слишком стар, чтобы возиться с наделёнными магией учениками. Джек… последний лист моего дерева. Он… больше скрашивает мою старость, чем учится. А то, чему я его обучаю – лишено смысла. Он не станет воином или врачом, и вскоре подастся в ученики сапожнику или портному.
– Но мастер, неужели то, чему вы его учите, настолько бесполезно?!
– Он никогда не сумеет приставить эти знания к делу. – Старик смахнул слезинки со смуглой щеки. – Субира, я был рад тебя видеть, но, если ты пришла реветь – можешь покинуть мой дом. Прощай, Зэма.
Не говоря больше ни слова, девушка вышла на улицу.

Примечания:
Значения имён.
Адаез – дочь короля, принцесса.
Адебоул – королева вернулась в дом.
Болэйд – пришедшая для славы.
Зэма – королева.
Клеопатра – слава отца.
Накато – вторая из близнецов.
Ния – цель.
Субира – терпение.

Суббота, 21:15.

Джек вбивал колышек в землю перед крыльцом. К колышку крепилась табличка с надписью «продаётся».
Мальчик был одет в белую хлопковую рубашку, украшенную черным траурным орнаментом.
К крыльцу подъехали два всадника, умело тормозя коней лёгкими вдавливаниями шенкеля.
Вывалившись из седла, Субира подбежала к Джеку.
– Что с учителем?!
Мальчик положил молоток и распрямился.
– Его не стало. – Он, всхлипнув, кашлянул и чуть громче продолжил. – В среду, вскоре после вашего отъезда…
Упав на колени, Субира зашлась в рыданиях. Мальчик принялся неумело гладить вьющиеся локоны, раскрашенные заходящим солнцем.
– Мне тоже его очень-очень не хватает. Адебоул, послушай, давай зайдём в дом, попьём чаю… у меня остался имбирь.
Девушка всё так же рыдала, закрыв лицо руками. Помолчав, мальчик продолжил:
– Знаешь, от тебя исходит приятный запах. Ты пахнешь миражом пустыни.
Субира, открыв глаза, попыталась сфокусировать взгляд на Джеке, ладошка которого уже прекратила двигаться и просто лежала на смоляной копне.
– Тебе не нужна эта рука?
– Если… тебе поднимет это настроение, то можешь отрубить мне одну руку или две. Ну, или три. – Мальчик улыбнулся. – Послушай, проведи эту ночь в доме учителя… поверь, тебе станет легче. Возможно в книгах, хранящихся здесь, ты найдёшь ответ на своей вопрос о канале слёз.
Субира словно маленькая девочка шмыгнула носом.
– После моего ухода… учитель рассказывал тебе об этой проблеме?
– Нет, зачем? Я узнал о канале слёз, когда разбирал провинцию Бэсте…
Субира поднялась на ноги.
– Разбирал? Что это означает? Чему учил тебя мастер?
– Всякой ерунде. – Джек покачал плечами. – Земли, злаки… Я могу по памяти нарисовать карту любой провинции. Отмечу рудники и поля, укажу воздушные и магические течения.
– У тебя же нет способностей к магии. – Закончив возиться с четвёркой лошадей, к ним подошла Ния. – Зачем тебе это знать?
Мальчик смерил её пристальным взглядом.
– Тут взрослые разговаривают, помолчи.
Ния выхватила нож. Лезвие устремилось к горлу мальчика.
Субира перехватила руку подруги.
– Я с ним не договорила!
Джек не изменился в лице, словно и не ему вовсе только что грозила смерть.
А может быть, ребёнок просто не понял?
– Помнится, было так. После разгрома Ишанской ереси Дни Скорби стали искать приложение накопленным капиталам. И - сами начали продвигать идею канала вдоль Бэсте…
– Я знаю! – Субира, прокричав, окатила лицо мальчика слюной. – Ишанские выродки, прикрываясь сказками о канале, творили зло!
Джек протестующе поднял ладони.
– Дни Скорби творили зла не меньше, а в Ишанской ереси главным злом был именно канал слёз.
Субира влепила ему пощёчину.
– Наглая ложь! Канал утолит жажду моих людей!
Джек кивнул.
– В этом-то и проблема.
Ния помахала ножом.
– Простите, что встреваю. А ничего, что существование братства является тайной?
Джек вновь посмотрел на неё.
– В каждой провинции есть десяток-другой своих тайн.
– И ты их знаешь?
– Не все, но многие. – Мальчик опять повернулся к Субире. – Ты знаешь, откуда взялось название «канал слёз»? Это слёзы тех, кто мечтает о нём. Его нельзя строить.
Субира прикусила губу.
– Почему?
Когда они стояли рядом, прояснилась разница в росте: Джек вынужденно запрокидывал голову, чтобы смотреть ей в глаза.
– Сейчас в пустыне проживает десять миллионов человек. Если канал в Бэсте будет построен, а после продлён на провинции Нэньхе и Хань, то через два поколения там будут жить уже двадцать миллионов. А потом начнётся осцилляция…
Ния потянула мальчика за ухо.
– Ты давай без умных слов.
– Захлопнись. Джеки, продолжай.
Кинув косой взгляд на Нию, мальчик затараторил:
– И когда осцилляция закончится, в южных землях будет проживать уже пятьдесят миллионов, даже больше. Что сделает эта орда, когда дожди прекратятся, и им захочется кушать? Смекаешь? – Губы Джека дёрнулись, но улыбка так и не родилась. – Серединные провинции будут растерзаны в новой войне, и в этом канале потекут не слёзы даже - кровь.
Ния кончиком ножа чистила грязь под ноготками.
– Не сходится. Осцилляция случится всё равно, с каналом или без.
– Но без канала Юг войдёт в эту эпоху имея десять, ну, пятнадцать миллионов. А не 20-30. И когда южная орда помчится на север – там будет или двадцать миллионов, или пятьдесят. В первом варианте у Срединных провинций есть шанс.
Схватив мальчика за чёлку, Субира рывком развернула его голову лицом к себе.
– Тогда как! Как избежать этой войны! Как мне напоить мой народ!
Джек закрыл глаза.
– Осцилляция неизбежна. Небо послало Срединным провинциям это испытание, как шлёт загнившему лесу молнию. Пожар сжигает тысячи деревьев, но на пепелище поднимается молодая поросль. Это глас Неба.
Схватив мальчика за ворот рубахи, Субира встряхнула его.
– Я всего лишь хочу напоить свой народ!
Глаза Джека расширились, а в следующую секунду он улыбнулся.
– Прости, но это не сделает твой народ счастливым.
На секунду обнажив острые зубки, Субира уткнулась носом в нос Джека.
– Что сделает мой народ счастливым?
– Они будущие завоеватели империи, они должны пройти эпоху битв за воду, а после – войн за пастбища. Только так они создадут Железную Орду, которая единственная сможет пройти…
Субира, побледнев, выхватила свой нож и замахнулась.
Но этот замах был остановлен рукой Нии.
– Ты… – взгляд Субира медленно, словно пропарывая толстое одеяло, переполз на лицо вдруг выступившей против служанки, – чего?
– Знаешь, мне понравилась эта сказка про железную орду. Я аж захотела пуститься вскачь бок о бок с этими бесстрашными воинами. Я… – Ния на мгновение прикрыла глаза. – Я хочу такое будущее своему народу. Железная орда обнажённых мужчин, готовых рвать врага зубами.
Отшвырнув пацана на грубые камни мостовой, Субира выгнулась словно готовясь к прыжку.
– Ты… ты всегда была двинутой на резне кёте!
Два обнажённых клинка блистали гранями друг перед другом, и заходящее солнце заливало улицу кроваво-розовым светом.
Ния отпарировала заточенной до белизны улыбкой.
– Это ж, типа, Глас Неба. – Демонстративно сложив руки за спину, служанка придвинулась, утыкаясь грудью в кинжал госпожи. – Я хочу, чтобы Серединные провинции пылали, как пески Нэньхе! Чтобы эти привыкшие мыться люди умылись своей кровью! Отведи меня в это прекрасное завтра!
– Ты безумна.
Последний солнечный луч померк, дозволяя ночи вступить в свои права.
– Я?! Это в канцелярии говорят, что через три поколения на Срединные провинции обрушилась орда. И мне эти мечты по нраву.
Глаза Субиры полыхнули подобно полуденному солнцу Бэсте.
– Прости, у меня нет столько врагов.
Ния усмехнулась кратко, словно полёт ножа в трактирной драке.
– Разве?! А канцелярия? Они прекрасные враги! Не скрою, раньше мне было плевать на канал слёз, но сейчас готова капнуть туда пару своих слезинок!
Джек встал на ноги, и пару раз наигранно кашлянул.
– Девочки, я, правда, не знаю, кто из вас доживёт до утра, но всё же. Если-таки станете строить канал – ройте его с севера на юг, а не с запада на восток.
Ния издала мурлыкающий стон.
– Постой, но так он упрётся в пески Нэньхе? Чем плоха провинция Хань?
Джек потёр ладошки, словно севшая на кусок хлеба муха.
– Долго объяснять, да и бежать мне надо, пока вы не распалились… просто, не стоит орошать поля Хань. Это плохо.
Субира, убрав нож, схватил Джека за плечо.
– Я увезу тебя на юг. Будешь мне советовать. Расскажи… про будущее.
Джек позволил себе краткую усмешку.
– Будущее?! Я там не был!
Ния, склонившись, лизнула мочку уха мальчика, и шепнула в самую душу:
– Будешь дурковать – прирежу.
И, обратившись к своей госпоже, добавила:
– Я сбегаю в кабак, куплю рабский ошейник.
Субира стукнула служанку по плечу.
– Только кожаный, чтоб не натирал.
Джек сбледнул.
– Эй! Я свободный!
Служанка, кивнув, вскочила в седло заводного коня и умчалась к виденному им по пути сюда трактиру.
Две минуты её провожали взглядом пока, наконец, она не свернула за угол.

Чуть заметно дёрнувшись, словно от обжёгшего кнутом воспоминания, гостья посмотрела на последнего жителя дома.
– Говори.
Всё ещё бледный, малыш шлёпал губами, будто выброшенная на берег рыба, и буквально выдавил из себя:
– Это… это… это воровство!
Субира, на секунду отвернувшись, почесала голову.
– Не могу понять, у кого я украла?
Джек стукнул себя кулаком по груди.
– У меня!
Вместо ответа Субира приставила лезвие кинжала к цыплячьей шее.
Словно поперхнувшись воздухом, Джек заговорил торопливо:
– Ты, главное, не запрещай мне читать! Не отнимай у меня меня! – Сглотнув, мальчик сложил ладошки перед грудью. – Слушай, ты хоть назови меня своим пленником!
Глаза девушки впервые за весь вечер из узких щёлочек забрала расширились до озёр удивления:
– Пленник? Их берут на поле боя.
Субира вдруг кратко простонала и почесала горло кончиком клинка.
Джек сразу изменился в лице:
– Тебе вынести попить?
Собеседница ничего не ответила.
Всё так же сжимая плечо мальчишки, она смотрела на восходящую луну.
Гигантские лунные низменности отсюда казались всего лишь тремя концентрическими кругами, словно боги в шутку бросили камешек в плывущее по небу озеро.
Круги побежали по лунной глади, и окаменели навсегда.
Луна успела довольно высоко подняться, когда на том конце улицы показалась Ния.
Девушка была не одна: за ней мчались ещё трое.
Субира вскинула руку, готовя магический удар.
Ния свернула за угол, уходя с линии атаки.
Троица преследователей не увидела угрозы в незнакомой им девушке.
Полыхнул мёртвенно-бледным огнём удар Субиры.
Лошади промчались мимо Джека, унося погибших седоков.
Мальчик успел лишь дважды клацнуть зубами.
Ния выскочила прямо перед ними, и поспешила спешиться.
– Вот, кожаный…
– Кто эти люди?
– Да так, пристали по пьяни…
– Я убила трёх человек.
– Да подумаешь…
Свободная рука Субиры впилась в глотку служанки.
– Я убила трёх человек. Они даже не выступали против нас. – Ния корчилась, но попыток высвободиться из хватки не предпринимала. – Более того, мы здесь гости. Твоё поведение неприемлемо.
Хватка разжалась.
Служанка рухнула на колени, жадно глотая вдруг ставший столь значимым воздух.
Субира быстро, со знанием дела накинула ошейник на Джека, и запечатала простеньким заклинанием: для лишённого дара магии оно было неотличимо от сверхсложных чар.
Джек морщился, но так ничего и не возразил.
Тем временем Ния поднялась на ноги.
– Госпожа, я вот подумала по дороге… а что, если Канцелярия противится строительству канала из-за страха? Может, они хотят дождаться, пока начнётся эта, как там её, ну, когда наша пустыня превратиться в сад цветущий, а потом привезти туда колонистов из центральных провинций?
Субира чуть заметно склонила голову набок.
– А как же сказки про грозу?
– Так может, это просто сказки?!
Субира кинула один короткий взгляд на Джека, и вновь обратилась к служанке.
– Тогда - мы отправляемся в Столицу.
Это оказалось последней каплей.
Джек, крутанувшись на носках, вверил свою судьбу ногам.
Наивная попытка.
Мальчик успел добежать до угла дома, как вдруг прямо перед ним появилась Ния.
– Куда торопишься, Джеки?
Чуть обернув голову, он увидел, что прямо за его спиной стоит Субира.
Джек примирительно поднял руки.
– Послушайте, я ровным счётом ничем не могу вам помочь. Да, я прочёл пару книг, но и вы это можете! Я не собираюсь ехать ни в Столицу, ни в Хантбар, ни, тем более, в Нэньхе! Я там лишний! Я просто пойду в ученики портному…
Ния влепила ему пощёчину.
– Слишком много «Я». Ты песчинка в этой буре. Глоток во фляге. А нам, знаешь ли, ещё до следующего оазиса топать. Ты хоть представляешь, что это? Песок повсюду; в одежде, в волосах, в глазах и глотке. Но каждому каравану нужен проводник. Тот, кто знает тропы и колодцы, может сразу сказать - есть ли смысл разгребать этот цандой, или проще построить новый.
– Да причём здесь я?!
– Ты будешь нашим проводником.
– Отказываюсь!
Шею мальчика коснулся холодный край ножа.
Ния опёрлась руками в коленки.
– Отказываешься?
– Я же… я же всё равно - того…
– Ну, не спеши с выводами! Ты имеешь реальные шансы выжить. А если откажешься – умрёшь точно.
Повисло молчание.
Мимо них проехали четверо городских стражников низшего ранга - их лошади были пегой масти.
Едва стук копыт стих, Джек словно проснулся:
– Ты говоришь, что я имею крохотные шансы выжить… но ведь это так мало, это… это всё равно, что сыр в мышеловке!
– Ошибаешься. Я питаюсь не сыром, а мышеловками.
Губы мальчика дрогнули.
– Ну, тогда давай договоримся: мышеловки тебе, а сыр - мне.
Ния похлопала его по щеке.
– Малыш, решай сейчас: ты с нами?
Джек развернулся на носках, и предъявил Субире:
– Или ты объявляешь меня своим пленником, или… убивай.
Нижняя губа Субиры задёргалась, словно тряпка от ветра.
– Ты… – Она на мгновение закрыла глаза, сделала короткий вдох. – Заслужи.
Джек сглотнул, на сколько ему это позволил несвычный воротник, и тихо сказал:
– Докажу.
На звёздном небе Королева Луна достигла зенита, и плавно покатилась вниз.

Видит Бог, я не хотел, я терпел изо всех сил! Но после такого...
Автор, скажите мне, неразумному, где у коней тормоза, в каком месте, на какие педали нужно нажимать?

Для вас тормозить можно, только нажимая на педаль тормоза?
Я могу заменить слово "тормозить" на "останавливать" или предложенный вами вариант, но советую выпить валерьяночки, у вас слабы нервы.

Для вас тормозить можно, только нажимая на педаль тормоза?
Я могу заменить слово "тормозить" на "останавливать" или предложенный вами вариант, но советую выпить валерьяночки, у вас слабы нервы.

О, очередной МТА прибежал.
Коней не тормозят, уважаемый, а останавливают. Только так.

Я могу написать "останавливают" если вам так будет легче, но будет ли такой вариант правильным? Слово Тормоз
"В древности устройство для торможения было значительно проще: заимствование из греческого, в котором tormos — «отверстие для гвоздя, препятствующего движению колеса телеги».
в словарях впервые упоминается лишь в XVIII в. В связи с созвучием и близостью значений существуют попытки объяснить происхождение от тюркского turmaz — «он не стоит», «подкладыш для колес арбы».""
Ну, где там про педали? В древней Греции, у тюрков? Они на автомобилях гоняли 2000 лет назад?

Вы не ответили . где тормоз у коня, в каком месте?

Вы не ответили, почему для вас тормоз - это обязательно педалька?

У коня нет тормоза. Совсем. Его не тормозят, а останавливают.
Учите матчасть.

Я вам уже цитироал:
""В связи с созвучием и близостью значений существуют попытки объяснить происхождение от тюркского turmaz — «он не стоит», «подкладыш для колес арбы».""""
Где у арбы тормоз? Вот где? Ваша придирка к незначительному слову, которое можно без потерь заменить - говорит о вас как о крайне мелочном человеке.
А ваш общий стиль характеризует вас гнусным человеком.
Вы не хотите помогать автору, вы своё эго тешите, настолько мелкое, что даже свистеть в уши графоманам, публикующимся на сдохших форумах - для вас великое превозмогание.
Хотите обсуждать литературу? Давайте обсуждать литературу. Хотите повышать свою самооценку за мой счёт? Я просто проигнорирую ваше следующие сообщение, содержащее хамство и/или высокомерие.

Уважаемый, вам никто не обязан помогать. Вы написали явную глупость, я указал на неё. Кстати, глупостей и нелепостей у вас и без коня с тормозами хватает. Вы . типичный МТА, погуглите, что это такое.

К буквам-словам вопросов нет (придираться по мелочам, вроде коня, не буду), глубину сюжета, а также идейность не оценивал, ибо фрагмент.
Но рекомендовал бы подумать на композицией и подачей текста.
У вас сейчас идет почти сплошной диалог, который как скелет получается, в который вы вставляете отдельные вкраплениям сюжетного действия, и там же описания и все прочее.
Воспринимается это не очень, мягко скажем.
Обратите внимание на построение действия в какой-нибудь современной книги известного автор и сравните со своей подачей.

Ваша проблема в том, что вы не столько указываете на глупости, сколько хамите. Простите, я в игре "хамство на хамство" не участвую.

Простите, у меня в этой теме несколько рассказов, вы про тот, где коня останавливали? Если про него - он сильно сырой, там по факту первые два куска неплохо сделаны, всё последующее - просто попытка сделать хоть что-то. Я сейчас погружён в другую работу, большую и сложную, и точно не стану фрагмент доделывать ни в этом году, ни в следующем.
А что скажете по рассказу на первой странице? Он закончен, не фрагмент))

Первый кусок получше, но все равно - один сплошной диалог, ну только вначале немного смешанного описания.
Читать скучно.
Если в таком формате будет большая форма - это треш.

Пожалуйста, процитируйте ту часть моего текста, на которой вам стало скучно.

Тут тонкости языка, к которому Граф относится щепетильней, чем Вы. Поэтому буду с ним солидарен в данном случае. Пример. Лошадей можно гнать. Как и автомобиль. Но... Если использовать синоним, то лошадей можно только "погонять". Написать "Герой погонял автомобиль" - только людей смешить. Так что прислушайтесь.
Лучше подобрать к "тормозить" иное слово. "Придержать", например. Но там лучше смотреть по контексту.

Почти сразу. Не цепляет текст. Ни действие, ни описанием, ни сеттинга. Никаких крючков.
Начало с какого-то абстрактного описания, да еще немного избитыми фразами (город утопал в зарослях, дома жались...)
Потом зачем-то описания людей, избыточного плана, но который ничего не несет в части сюжета.
И понесся диалог дальше до самого финала.

Я согласен, что претензия Графа обоснована. Я против хамства. Когда он извинится передо мной - продолжим разговор.
И да. Граф спокойно и вам может задать вопрос "а где у лошадки педаль газа?". Если захочет нахамить - так и спросит.

""" Не цепляет текст. Ни действие, ни описанием, ни сеттинга. Никаких крючков. ""
Не понял, про какие крючки и сеттинг, но пусть будет.
""Начало с какого-то абстрактного описания, да еще немного избитыми фразами (город утопал в зарослях, дома жались...)""
Претензия принимается.
""Потом зачем-то описания людей, избыточного плана, но который ничего не несет в части сюжета.""
Вот тут не соглашусь. Описание людей - это описание технического и экономического уровня. Это, если я правильно понимаю вашу терминологию - сеттинг))
Ну и конечно, это описание массовки, на фоне которой чем-то должны выделяться герои))
---
А как вам рассказ Кляксы? Ну, который сразу над фрагментом с лошадкой))

Сеттинг это мир придуманный автором, со своими законами и прочими атрибутами. К примеру, мир Властелина кольца Толкина. Или Нарния. Или мир комиксов Марвел.

Хамство - это обычная манера общения Графа, за что он частенько бывает наказан. Так что ждать извинений от него - это утопия.

А я на хамство отвечаю двойным хамство. Но никогда я не начинаю первым.

У вас подход к подаче текста одинаков во всех фрагментах, ну плюс-минус.
Я бы рекомендовал бы вам почитать что-то образовательное и параллельно изучить, как другие авторы пишут.
Сейчас в целом все очень слабо, бессмысленно выделять какие-то отдельные косяки (вроде "Редкие прохожие в светлых, не стесняющих движения одеждах из хлопка торопились по своим делам". Абсолютно бессмысленно описание - что за одежды из хлопка, какие свои дела....).

Учтите, что за нарушение форумных правил неизменно следует наказание. Ознакомьтесь с правилами. Мы, вежливые зелёные человечки, бдим.

Расскажите это графу, я если и буду наказан, то только за компанию с нарушителем. А это не жалко
**выпускает буй "Умираю, но не сдаюсь!".

Это - описание картинки. То, что видно в кадре (на экране).
Рассказ "Кляксы" очень маленький, да и опубликована только первая половина. Если вам не трудно, укажите, что там не так с описаниями? Ну, хотя бы один пример))

И с описаниями не так, и сам рассказ снова диалог, где идет пережевывание одной мысли.


Банальное описание.



Очень общее описание (что такое девчушка лет шестнадцати?), заезженные фразы (истошно рыдала).


Суровый канцелярит.



Куда она отправилась? И зачем плечами жать?



Что такое чуть более расслабленный? Относительно кого - рыдающее ранее девушки?


Почти в каждом предложении вопросы возникают в начале.

Любая "картинка" должна работать на сюжет. Иначе это будет абсолютная пустышка.
Пример.
Чехов "Хамелеон".
Первое предложение.
"Через базарную площадь идет полицейский надзиратель Очумелов в новой шинели и с узелком в руке."
Вопрос: для чего это написано? Откроется позднее:
— Чья это собака, спрашиваю?
— Это, кажись, генерала Жигалова! — кричит кто-то из толпы.
— Генерала Жигалова? Гм!.. Сними-ка, Елдырин, с меня пальто...

— А может быть, и генеральская...— думает вслух городовой.— На морде у ней не написано... Намедни во дворе у него такую видел.
— Вестимо, генеральская! — говорит голос из толпы.
— Гм!.. Надень-ка, брат Елдырин, на меня пальто... Что-то ветром подуло...

— Повар генеральский идет, его спросим... Эй, Прохор! Поди-ка, милый, сюда! Погляди на собаку... Ваша?
— Выдумал! Этаких у нас отродясь не бывало!
— И спрашивать тут долго нечего,— говорит Очумелов.— Она бродячая! Нечего тут долго разговаривать... Ежели сказал, что бродячая, стало быть и бродячая... Истребить, вот и всё.

— Это не наша,— продолжает Прохор.— Это генералова брата, что намеднись приехал. Наш не охотник до борзых. Брат ихний охоч...
— Да разве братец ихний приехали? Владимир Иваныч? — спрашивает Очумелов, и всё лицо его заливается улыбкой умиления.

Вот для чего это написано. И заметьте, нигде Антон Палыч не писал, мол, Очумелов испугался, оторопел или разозлился. Всё показано через эту деталь: шинель.

Вот так каждая деталь и должна "работать" в тексте. Это Ябадзин Вам и хотел сказать.

Ну, это называется говорящая деталь, порой вставляю такие, хотя и не часто. Допустим, во фрагменте с лошадью говорящей деталью был (немного) камин. И в своих текстах не пишу эмоциональное состояние персонажей. Использую для этого мимику; подёргивающиеся уголки губ, взмахи руками, а дальше читателю предоставляется возможность самому трактовать, что конкретный жест означает.
Я отношусь к картинке, как к декорации, на фоне которой разворачивается действие.

Ябадзин
"""И с описаниями не так, и сам рассказ снова диалог, где идет пережевывание одной мысли. """
Там действительно пережёвывание, но при этом - обычные человеческие реакции.
""Банальное описание. ""
Принимается. Хотя, читатели тоже разные)) Один предложил фразу "атласное покрывало крыш домов и крон деревьев" заменить на "снежное покрывало". Другой вместо "укрылся ватной бронёй" написать "укрылся ватным одеялом". Честно, захотелось послать такого советчика - он же всю идею аннулировал таким советом.
"""Очень общее описание (что такое девчушка лет шестнадцати?), заезженные фразы (истошно рыдала).""
Согласен, очень общее. А надо больше? Я сказал самый минимум, а дальше фантазия читателя. Как захочет, так и представит себе девчушку шестнадцати лет. У каждого встречалась на жизненном пути, если он не на необитаемом острове вырос))
Ну, что фразы заезженные - принимается.
""Суровый канцелярит. "" Канцелярит, да. Никогда не считал его плохим, если его совсем чуть-чуть.
""Куда она отправилась? И зачем плечами жать? "" Есть читатель, который задастся такими вопросами. Есть, который сам придумывает. Потому мне больше нравятся книги, чем фильмы - текст даёт простор для фантазии. Я не приказываю читателю думать, зачем пожимала плечами героиня.
Ваш вопрос - куда отправилась? - слегка непонятен. Я ж написал - отправилась открывать.
""Что такое чуть более расслабленный? Относительно кого - рыдающее ранее девушки?!!!
Очевидно, что относительно девушки, у которой истерика.
""Почти в каждом предложении вопросы возникают в начале.""
Ну, общий итог такой: вы из тех читателей, которым автор должен всё подряд объяснять, разжёвывая. Кроме штампов. Тут вы понимаете, что они означают - и потому не хотите их видеть. С вашей точки зрения - автор лентяй, и вместо расписывания заумной фразы - сунул избитую фразу, с которой и так всё ясно.

Да не в разжевывании и в заумных фразах дело. Вам категорически не хватает знания\понимания, как надо правильно писать.
Я уж вам предметно указал, а вы даже не понимаете, о чем я речь веду. Упираетесь в "принимается, не принимается"...
Основная проблема по структуре текста и в композиции. Корявость фраз уже вторична, как следствие. Замена корявых на не корявые не сильно улучшит ситуацию.
Еще раз:
Текст просто бесформенный. Вместо сюжетного действия сделан диалог, в который все наваливается.
Описание и действия очень слабые, "он постучал, она подошла" и т.д.
Никакой нормальной картинки происходящего нет. Читать не интересно.
Рецепт:
следует подтянуть матчасть в плане навыка и понимания, чего и как писать.

попробуйте с таким текстом поучаствовать в конкурсе (хотя бы здесь), и поймете по отзывам, что к чему.

PS:
И в лентяи я вас не записывал.

Сложно записать в лентяи того, кто по пять-восемь раз переписывает один и тот же рассказ, добиваясь наилучшей композиции.

Ещё вчера припекало солнышко, зеленела травка, а сегодня ночью выпал первый снег.
Впрочем, тончайшее атласное покрывало крыш домов и крон деревьев грозилось кануть в небыль ещё до обеда.
Сато Кадзума переступил порог тюрьмы.
Просторное поле перед тюрьмой было девственно-чистым, лишь кое-где виднелись следы людей в свежем снеге.
Слева от входа, шагах в трёх, стояли два парня.
Оба рослые блондины в доспехах крестоносцев, но стоящий слева вид имел приветливый и жизнерадостный, подобно летнему солнцу.
Стоящий справа был холоден как солнце зимой.
Приглядевшись и подняв перст, правый поманил пальцем приключенца.
Медленно и тяжело вздохнув, Кадзума сделал три шага вперёд.
– Я ничего подписывать не буду.
Блондины переглянулись. Заговорил тот, что стоял слева.
– Какой тебе прок покрывать демона?
– Лича, но не суть. Она мой друг. Других причин нет. – Сато поднял ладони, словно грея их у костра. – То есть, конечно, соверши она что-то плохое, я сам её убью. Но в случившемся нет её вины.
Реплику кинул стоящий справа:
– Тогда кто виноват?
Кадзума чуть нахмурился, и ответил:
– Я.
– Вот с тебя и спросим. Ты умрёшь, на твою гильдию будет повешен долг, который, скорее всего, переложат на твоих ближайших компаньонов. – Правый замолк, но зачем-то добавил: – Пожелания есть?
Кадзума кивнул.
– Я хочу сразиться с одним из вас.
Правый фыркнул.
– У тебя даже нет меча. Ты седьмого уровня, я двадцать первого.
– Я хочу умереть в бою. Это моё единственное пожелание.
И тут правый снял с себя левую перчатку. Затем вторую. В снег полетела серебристо-жёлтая кираса, поддоспешник, шлем.
Кадзума, вытаращив глаза, смотрел на это действо.
– Эм, зачем ты это делаешь?
– Уравниваю шансы. – Правый остался стоять в белой ситцевой рубахе.
Кадзума поскрёб голову.
– Я, конечно, слышал что крестоносцы люди чести, но чтоб настолько…
Тут левый, мягко улыбнувшись, вставил фразочку:
– А ты, вроде, вор. Это за пределами твоего разумения.
Кадзума не стал отвечать. Нервно сглотнув, он отошёл на три шага от стен тюрьмы и, повернувшись, посмотрел на своего противника.
Грозный человек на фоне грозной каменной стены.
Гармонию каменного спокойствия нарушало лишь осознание того факта, что это стены не крепости - но тюремного острога.
Нарушало мягко, вкратчиво, словно шорох кошки, точащей коготочки о дорогой столичный ковёр.
А в следующую секунду случилось то, что разрушило всё ещё грозно возвышаюшуюся над полем глупости идиллию спокойствия крепостным тараном железного рока.
Спину Сато обжёг словно ударом хлыста крик:
– Кадзума!
Обернувшись, Сато увидел бегущих к нему Акву, Даркнес и Мегумин.
– Кадзума, мы пришли за тобой!
– Девочки! Уходите! Бегите отсюда!
Три пары цепких рук ухватились в нежное тело мальчика.
– Кадзума, мы скучали, нам даже не разрешили встретиться с тобой!
– Дуры, уносите ноги! Зачем вы вообще пришли, кто вас сюда звал?
Оттолкнув их, он крикнул:
– Слушайте мой приказ! Проваливайте отсюда!
Мегумин потрясла его за руку.
– Кадзума, ты чего? А кто те двое?
– Эти двое сейчас будут меня убивать. И вас убьют, если не уберётесь сию секунду! Я не шучу!!
Мегумин подняла посох:
– Тогда я просто их взорву!
– Это серьёзные люди, им наплевать на твои жалкие фокусы! Ты просто не успеешь прочесть заклинание!
Даркнес подалась вперёд:
– Я прекрою её!
– Дура! Ну, одного ты сагришь, а второго? Я про него даже ничего не знаю! – Кадзума обернлся и через плечо спросил: – Какой у тебя уровень?
Приветливо улыбаясь, левый ответил:
– Совсем недавно получил тридцатый.
Кадзума повернулся к своим:
– Да вам и с одним из них не справится! Словом, уходите, у нас сейчас будет дуэль!
Даркнес обошла Кадзуму, и посмотрела на стоящих у стены:
– А я могу узнать ваши имена?
– Сперва сама назовись, красавица.
Она извлекла на свет медальон принадлежности к аристократическому семейству.
– Лалатина Фор Дастинес.
Левый извлёк точно такой же, но с другим узором.
– Алёша, приемный сын дома Альдарп.
Даркнес дёрнулась всем телом.
– Это… твоё жилище было взорванно из-за действий Кадзумы?
– Хорошо информирована, красавица. А теперь, прошу, не мешай свершиться правосудию.
– Не вижу приговора суда!
Ей ответил правый:
– Мы здесь суд.
Алёша, полодив руку на плечо друга, рывком развернул его к себе лицом:
– Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?! Она по крови выше меня!
– Виноват. – Правый повернулся к Кадзуме. – Ну что, спрячешься за юбками?
Кадзума сплюнул в снег.
– Мы сразимся. Сейчас.
Даркнес посмотрела на Кадзуму:
– Я могу всё уладить!
– Отойди!
– Ты хоть знаешь, что мы вытерпели!..
Ей вторила Аква:
– Да! Я грохнулась с огромной высоты, и сломала себе ноги! И мне ещё повезло упасть на правый бок! А если бы грохнулась на левый, то помяла бы эти проклятые цветочки!
Кадзума посмотрел на свою богиню:
– Ты же можешь лечить себя.
– Ты знаешь, как больно лечить, когда у тебя переломанны оби ноги и позвоночник? А всё из-за Мегумин! Это она не захотела слазить!
– Правильно говорить слазать… и вообще, отойдите! Позвольте мне умереть, как мужчине!
Аква отступила на полшага, и как-то побледнела в лице:
– Да я видел, как ты умираешь!
– Сейчас всё будет по-другому. – Он положил пальцы ей на подбородок, провёл по щеке. – Я обещаю тебе.
На глазах Аквы навернулись слёзы.
– Кадзума… мы же хотели… мы же мечтали… ты помнишь…
– Отойди на три шага. Это приказ.
Всхлипнув, Аква подчинилась. Даркнес, сплюнув, встала рядом с подругой. Ругнувшись, к ним присоединилась Мегумин.
Кадзума повернулся к врагу.
– Начнём.
Правый трижды хлопнул в ладоши.
– Не дурно, не дурно. Эта Аква - жрица? Я разрешаю ей кинуть на тебя все доступные для неё заклинания усиления.
Просияв лицом, Кадзума повернулся к девчатам:
– Аква! Кинь мне бафы на силу, скорость и атаку!
Аква поскребла подбородок пальчиком.
– Ну… я их не учила.
Руки Кадзумы задрожали.
– Я… я отказываюсь так играть…
Он рухнул на колени.
– Руби.
Крестоносец подошёл и рубанул по подставленной шее.
Сато, охнув, поглядел на меч. Тот был приставлен к плоти тупой стороной, хотя синяк от удара всё равно останется.
– Чего?..
– Ты хотел умереть в бою. – Говоря, правый первое время цедил слова сквозь зубы, но после сорвался на крик: – Ну, так поднимай свою тощую задницу, и сражайся!
Авантюрист встал на ноги. Ухмыльнулся. За пределами тюрьмы он мог пользоваться магией на всю катушку.
– Кража!
Заклинание, не подводившее парня ни разу, и теперь сработало идеально. Всё-таки высший, десятый ранг удачи позволял творить чудеса.
Меч, исчезнув из руки крестоносца, оказался в руках авантюриста.
Развернувшись на носках, Кадзума нанёс рассекающий удар, распоров рубаху противника. От плеча до пояса пролегла бороздка раны.
Крестоносец тихо шепнул:
– Целение.
Рана тут же затянулась.
– Огненная стена!
Облако огня, способное испепелить обычный деревенский дом в полтора этажа за какое-то мгновение, устремилось вперёд.
Вероятно, стена тюрьмы была бы разрушена этой атакой, но Алёша использовал защитную магию, рассекая удар пополам, заодно прикрывая доспехи товарища.
На тюремной стене заклинание лишь опалило краску.
Кадзума, использовав заклинание Исчезновение, переместился за спину соперника и попытался ударить вторично.
Воин, увернувшись, вырвал собственный клинок из рук вора и, крутанувшись, одним ударом отрубил голову авантюристу.
Свежий снег окрасился свежей же кровью.
Сжимая рукоять своего меча, крестоносец прохрипел:
– Укравший - умрёт.

Атласное покрывало крыш? Кануть в небыль? Автор, у вас абсолютно нет чувства языка.
И это не хамство, а констатация факта. Говорю как писатель и филолог.

Атласное покрывало:
https://cdn.konturclick.ru/content/5ceb9e43...6b2123ea548.jpg
Кануть в небыль - метафора "растаять".

Поэтому у вас все герои переигрывают, как на сцене сельского клуба. В жизни мимика людей, как правило, не такая карикатурная.

В данном случае очень плохо смотрится. Зачем это - "уведомив", к чему сей официоз? Я понимаю, если бы для комического эффекта, но тут-то совсем на это не похоже.

Согласен с замечанием насчет диалогов. Рассказ (и уж тем более крупную форму), состоящую почти исключительно из диалогов, почти невозможно читать. Это же не пьеса, предназначенная для театральной постановки, в конце концов.

Я пытаюсь описывать мимику, но у меня пока плохо получается(( Рука не набита.
Для вас канцелярит - исключительно для комического эффекта? У меня и в эротической сцене была пара слов канцелярита.
Вы хотите сказать, что описаний должно быть больше (возможно - сильно больше) чем диалогов?

Не для меня, а в принципе. И не исключительно. Он уместен либо в отчетах чиновников\менеджеров\etc., либо в юридических документах, либо для создания комического эффекта (намеренное соединение стилистически несочетаемых слов в одной конструкции, весьма известный прием), либо для речевой характеристики персонажа (допустим, того же чиновника, который привык именно к таким лексике и синтаксису). Другого варианта попросту не может быть, во всех остальных случаях использование канцелярита неприемлемо категорически и является стилистической ошибкой.

Просто не перегибайте с такими описаниями, сбавьте, так сказать, накал страстей. Люди, даже испытывая яркие эмоции, обычно не выражают их столь демонстративно. А у вас они прямо реквизит грызут.

Да, конечно. Но это должны быть не пустые описания ради описаний, они должны либо двигать сюжет, либо характеризовать персонажей, либо работать на создание атмосферы.

В небытие.

Последнее выложенное - это рассказ или отрывок? о_0

Пожалуйста, приведите отрывок из моих текстов, где персонажи выражают свои эмоции театрально))
На вскидку я могу припомнить только экспрессивное поведение в рассказе про тормоза лошадки, но там персонаж и в мирной-то жизни излишне эмоционален, а в конкретной ситуации и вовсе с трудом сохраняет ясность мышления от избытка чувств.

Мне искренне кажется, что я так и делаю)) Возможно, со стороны видно, что я ошибаюсь)) Поэтому и нужны примеры из текста, хотя бы один, где моё описание не работает на одну из трёх вами упомянутых категорий.
Ну, я бы к ним добавил четвёртую - описание интерьера. Чтобы читатель понимал, в каких декорациях происходит действие.

Я, повторюсь, готов поменять на ваш вариант, но хочу понять - чем "В небытие." лучше чем "кануть в небыль" между прочим, так было в том переводе Толкина, который я читал самым первым)) Ностальгия))

Отрывок, финальная сцена рассказа. На мой взгляд, довольно хорошо получилось. Хотелось услышать мнение достойнейшей публики.

Да запросто.






Все по отдельности - куда ни шло (кроме "побледнела в лице", это совершенно ужасная конструкция), но необходимо понимать, что таким образом можно описывать очень сильные эмоции в отдельных (редких) ситуациях, когда персонаж близок к состоянию аффекта\экзальтации или пребывает в нем. Ну или склонен к театральным эффектам, как в случае с демонстративными аплодисментами на ровном месте. Однако все вместе смотрится именно как постановка школьного драмкружка в сельском клубе или тусовка психически неуравновешенных личностей. Все дергаются "всем телом", постоянно орут, дрожат, играют желваками, трясут губами, цедят слова, срываются почему-то на крик (че случилось-то, зачем орать?) и так далее.

В любом случае у вас просто очень мало любых описаний.

"Кануть в небытие" - устойчивое сочетание. Устойчивые сочетания можно изменять только в том случае, если это имеет какой-то особый смысл. В чем смысл вашей замены?

Если финал, то концовка видится мне очень слабой, текст просто обрывается произвольным образом. Впрочем, прочитаю потом начало, может, представление изменится.

Когда учатся играть в теннис, например, то вначале долго ставят технику, подачу мяча, механику движения, и только потом идут играть.
Вы сейчас лепите роман с совершенно не поставленной техникой. Вам уж об этом тут все сказали. Кто мягче, кто жестко.
А вы все долдоните - "вы мне скажите, какую фразу написать вместо атласных крыш".
Ставьте литературную технику вначале. Ее у вас вообще нет.

Это переигрывание? Меня самого так же разворачивали.

И это тоже переигрывание? Человек хлопал флегматично. Где тут бьющиеся через край эмоции и грызущие реквизит актёры?

Вы предлагаете мне внести новую категорию описания эмоций?

Ну, там человека убивают. Пустяк, в общем-то. Мелочь.

Я раньше вгонял столько описаний, что мне жаловались на их избыточность. Но, повторюсь, читатели разные. Некоторые предлагали убрать метафоры из текста.

Вот перед вами товарищ выступал за борьбу с избитыми выражениями, а я ему возражал "это устойчивые сочетания, зачем их заменять?".

Если у вас есть желание прочесть начало рассказа про Кадзуму - могу сейчас опубликовать. Хотите?

Мне известен только один способ научиться играть - играть. Если знаете другие - поделитесь.