По-моему, это не лень, а логика

Я классиков уважаю, а отдельных даже и люблю, но вот не решусь утверждать, будто точно знаю, как, для чего и с какими мыслями они писали

Мне по душе принцип: если есть возможность не растекаться по древу - значит, стоит этим воспользоваться

Вы тут меня в лени обвинять смеете, ну тогда в порядке шутливого алаверды я на Вас повешу грех разбавления текста водой, к которому порой прибегают, дабы набрать необходимый пропускной минимум "алок".

Ну и пишу я действительно для того, чтобы ПРОДАТЬ, о чём честно сознавался и не раз

Ибо писать ради самого литературного процесса никчемное и никому не нужное занятие.

Кроме себя, знаю еще людей, которые пишут не ради денег. Так что не надо утверждать того, чего вы не знаете. Выглядит глупо.

Цитата(Верба @ 18.10.2011, 17:20) *


Можно сделать вывод исходя из смысла и сути их произведений. Любой здравомыслящий человек способен это сделать, если подойти с умом и непредвзято.

Ну представьте себе Набокова, сидящего за письменным столом и думающего: ну, вот, еще авторский лист выдал... сколько там долларов натикало? Бред, согласитесь. И Набоков и Гоголь думали о своих героях, о том, что они пишут. И лишь потом - о деньгах.
Или Гоголь. Можете представить, что его "Мертвые души" написаны на заказ, причем весь сюжет и героев Гоголю уже прописали? А он знай раскатывает себе по плану - и вот, шедевр! Верите? Я нет. Так что осторожнее с такими примерами. Классики потому и классики, что себя уважали и знали, что литература - не проститутка, кто больше заплатит - тому и отдается.

Пушкин в качестве классика подойдет?

А вы смогли бы?

Я не отрицаю, что у Пушкина могли быть коммерческие тексты

И в голове классика вместе с посевом разумного, доброго и вечного прекрасно уживалась коммерческая жилка

Но вопрос денег многих классиков всегда живо интересовал..

Душа моя просится вширь и ввысь, но поневоле приходится вести жизнь узенькую, ушедшую в сволочные рубли и копейки... Душа моя изныла от сознания, что я работаю ради денег и что деньги центр моей деятельности.

нам не дано знать, что у классиков в голове

Большинство из вас пишет ради денег

Они не писатели, они наемники, такие же, как нанятый водитель, сиделка, охранник. Чем же это плохо, спросите? Отвечу. В коммерции нет места духовности.

Почему плохонькое?

очень удобненькое объясненьице

Думаю, что 99,9% людей предпочтут лаконичное "автоматически" (которое, если я не ошибаюсьи, имеет корни в достаточно распространённой во времена отдалённые латыни) слишком длинному "будто не был он хозяином своим рукам и ногам".

Кстати, раз уж пошла такая пьянка - использование в тексте "свой", "своих" и т.д. моветон не хуже "автоматов" и "машинальностей".

хотя вот Кукольник смог с ходу

А ведь мелочь, по сути. Мелочь. У какой-нибудь домохозяйки ваше "автоматически" в историческом романе прокатит, у меня нет. Будут те, кто заметит, будут те, кто нет.

Можно наплести длинный огород, можно дать лаконичный вариант.

Мне ближе короткий ёмкий термин (к тому же вполне уместный в фокале).

*** А почему бы не совместить приятное с полезным?)

Чаще всего речь идёт о попаданцах, потому тут фразочки типа "машинально кивнул" или "действовал на автомате" вполне уместны.

Если всерьёз попытаться привести хотя бы диалоги в полное соответствие с лексикой исторического периода (я далеко не полезу - хотя бы любимый век осьмнадцатый возьму) - вещь будет абсолютно нечитаемая. Да, архаизмы можно вставлять для украшения речи, но с тщательной дозировкой.

А если уж копать глубоко - боюсь, мы всерьёз не сумеем написать ни одной исторической книжки, к примеру, о временах Вещего Олега и т.д., ибо там даже лошадь нельзя будет писать, ибо к тому моменту этот тюркский термин "алоша" не успел перекочевать в наш язык.
Ну и многие подбные заморочки.

По моему жизненному опыту ясно, что лень штука заразная, и если человек разок где-то не доработал, так и пойдет. А ведь мелочь, по сути. Мелочь.

можно дать лаконичный вариант

Мне ближе короткий ёмкий термин (к тому же вполне уместный в фокале).

Мне по душе принцип: если есть возможность не растекаться по древу - значит, стоит этим воспользоваться.

Пушкин в качестве классика подойдет?

Кстати, я не отрицаю варианта, при котором автор, например, с детства болен вампирами. И вот написал он роман.

конъюнктурные линии начинались именно с таких романов
Ну, "Сталкер" вот с игры, а не с книги -

кстати, попробуйте убрать это "своё". И получится, что не был он хозяином чьим-то не ясно чьим рукам и ногам.

Впрочем, я о вашем мнем-мнем... простите... стилистическом (в кавычках) чутье ещё когда сказал

Слово "автоматически" я привел для примера, свет на нем клином не сошелся.=) Вы же понимаете, что это иллюстрация подхода, так ведь?

Авторский взгляд должен быть, позиция. А где она в коммерческих романах? Что там вообще есть, кроме обычных атрибутов коммерческого издания?

А главное - свой взгляд на мир. Свой, а не редактора Пупкина, ведущего проекта "Звездные кенгуру".

Подход у разных авторов разный. Тут надо говорить предметно, а не общими категориями.

В большинстве своём авторы довольно тщательно изучают исторические реалии, придраться бывает довольно сложно (да и то - чаще всего бывают расхождения по причине разных источников).

А чего о нем предметно-то говорить, если он в общем одинаков.

Суть иллюстрации вы ведь поняли? Скажете, что я ошибаюсь и что такого явления нет?

Чуть ниже там я как раз и высказывался на тему заклепок и стилистики. К которой почему-то отношение обычно куда более халатное.

Я в третий раз повторю, что говорю о подходе. Когда автор вообще не озадачивается уместностью оборота, лишь бы было бойко и залихватски.

"тело его действовало само, будто не был он хозяином рукам и ногам"

кстати, попробуйте убрать это "своё". И получится, что не был он хозяином чьим-то не ясно чьим рукам и ногам.

Кстати, ещё раз хочу напомнить, что "автоматизм" и "машинизм" я рассматривал исключительно в контексте фокала от попаданца. Ничего другого я не рассматривал и не предлагал, потому "коней" и "людей" в кучу прошу не смешивать.

Еженедельно я прочитываю минимум три, а то и все четыре книги, в большинстве фантастического жанра.

видел своими собственными глазами", "удушил бы своими руками", "и смотрит на меня своими глазами бесстыжими", "удержал в своих руках власть", "не был властелином своему сердцу" и так далее.

Но вы можете хотя бы для примера привести маааахонький отрывочек текста, который был бы именно историчным по атмосфере?

«Шведского майора Синклера, укрывающегося под именем Гагберх, разыскать; имеющуюся при нём тайную переписку королевского двора Швеции с турецким султаном изъять и доставить в Петербург; самого майора умертвить так, чтобы даже духу его не осталось. Лучше всего утопить, как кутёнка…»
Поручик драгунского полка Левицкий вызубрил инструкцию фельдмаршала Миниха лучше «Отче наш». Знал, но никогда не произносил заученные строки вслух. Есть вещи, не предназначенные для людских ушей.
Была и вторая инструкция, не менее важная и секретная. Её Левицкий получил от другого человека, которого уважал и … страшно боялся. Она тяготила офицера куда сильнее, чем убийство какого-то шведа, по сути, шпиона вражеской державы.
Из-за неё драгун не мог спокойно спать, прикладывался к бутылке чаще обычного, чего товарищи его — капитан фон Кутлер и поручик Веселовский — не одобряли. Однако вынуждены были терпеть, ибо драгунский офицер, несмотря на малый чин, считался среди них старшим.
Внутренний карман походного камзола оттягивал портрет-медальон с изображением шведского майора, которому доверили перевозить секретную переписку между Блистательной Портой и Стокгольмом. Вешать картину на грудь, рядом с нательным крестиком Левицкий постеснялся. И без того грехов на душе накопилось — вовек не отмоешься.
Работы сия парсуна была искусной. Глядя на неё, Левицкий всё крепче убеждался, что не иначе как продал свою душу художник нечистому, ибо рисовать с такой особливой тщательностью простому смертному не дано. И холст был непростой. На удивление гладкий, приятный на ощупь.
Миниатюру эту Левицкому вручил тот страшный человек, который дал ему и вторую инструкцию. Если бы не медальон, искать шведа в огромной Польше было всё равно, что иголку в стоге сена. Кроме паспорта на выдуманную фамилию Гагберх, у майора наверняка имелись и другие документы.
Проклятущий Синклер метался из одного конца в другой, трое русских офицеров, как ищейки, пытались встать на его след. Иной раз казалось: вот-вот они настигнут злополучного шведа, ан не тут-то было. Синклер исчезал, будто снег весной, просачивался ручейком сквозь кордоны. Манил близким присутствием и пропадал. Был, да весь вышел; растаял, как привидение на рассвете.
Левицкий отчаянно ругался, искал рукой походную фляжку с хлебным вином и, обнаружив её пустой, ярился пуще прежнего.
Однажды им повезло. Место пустое, одинокая карета, нет свидетелей, вообще никого, кроме лже-Гагберха, его слуг да случайного попутчика. Ни о чём не подозревавший Синклер сопротивления не оказал, разве что фон Кутлеру понадобилось разок приложить его рукояткой шпаги, чтобы швед перестал кочевряжиться и показал тайник.
Левицкий, убедившись, что их не надули и бумаги те самые, за которыми пришлось гоняться уйму времени, рубанул палашом, отделяя голову незадачливого курьера от туловища. Брезгливо вытер лезвие и вложил оружие в ножны. Конфиденты тем временем добивали слуг, невзирая на их мольбы о пощаде. Свидетелей быть не должно. Пострадал и попутчик — французишка, купец Кутурье. Его оставлять в живых было всего опасней.
— Убить, — велел Левицкий.
Скоро с кучкой шведов и французом было покончено.
Жаль, ни реки, ни озера, а то бы верёвку с камнем на шею и бултых на дно вместе с уликами. Не найдёт никто, не разыщет.
Трупы спрятали в густых кустах, от чужих глаз подальше. Если и наткнется кто по случаю, спишет на разбойников, благо тех на дорогах разорённой войной и вспышкой чумы Ржечи Посполитой всегда вдосталь.
— Теперь можно и в Петербург, за наградой, — довольно улыбаясь в усы, произнёс фон Кутлер.
Он уже видел себя майором, а то и полковником. Миних обещал наградить по-царски, слово фельдмаршал всегда держал.
Поручик Веселовский тоже мечтал о повышении, но по-своему. Его манила блестящая служба в гвардии, в канцелярии давно лежало письмо с просьбой о переводе в Семёновский полк на любую подходящую ваканцию. Ходу прошению пока не давали, однако после выполнения столь щекотливого поручения всё должно было перемениться исключительно в лучшую сторону.
Левицкий бережно опустил секретные бумаги в кожаную сумку. Первая инструкция выполнена… почти. Но ведь есть и вторая. Самая противная и тяжёлая. Сколько из-за неё было водки выпито, не счесть.
Господи, что же я творю?!
Откуда ни возьмись, в руках драгуна появились заряженные пистолеты, припасённые как раз для этого случая. Стрелком он был метким, впустую тратить пули не стал. Два выстрела, два бездыханных тела недавних конфидентов.
Упокой их души, боженька!
Простите меня…
Он похоронил бывших товарищей неподалёку от шведов. Даже постоял минутку в скорбном молчании, держа под мышкой запылённую треуголку. Развевался плащ на ветру, дымились пистолеты. Запах пороха щекотал ноздри.
Левицкий взгромоздился на сытого коня, приготовился дать ему шпоры и тут вспомнил.
Медальон. Был чёткий приказ его уничтожить.
Жаль красивую вещицу.
Исполнительный Левицкий положил парсуну на камень и раскрошил каблуком. Порядок.
А теперь пришло время тайное сделать явным. Европа должна узнать о коварном злодеянии русских. Пусть об этом напишут все газеты.
Ему было противно от содеянного, но иногда ради благой цели приходится вершить чёрные дела.
Женщина, которую он боготворил, должна взойти на престол. Став императрицей, она никогда не забудет того, кто ей в этом помог.
Храни её бог!

Поручик драгунского полка Левицкий вызубрил инструкцию фельдмаршала Миниха лучше «Отче наш». Знал, но никогда не произносил заученные строки вслух. Есть вещи, не предназначенные для людских ушей.

Миниатюру эту Левицкому вручил тот страшный человек, который дал ему и вторую инструкцию.

Лучше всего утопить, как кутёнка…

Откуда ни возьмись, в руках драгуна появились заряженные пистолеты, припасённые как раз для этого случая

Странное требование в официальном документе... Звучит несерьезно как-то. Я бы убрал.

"Ему" - явно лишнее слово.

А у вашего героя уши не людские? Наверно, надо написать: не для чужих ушей. А получилось смешно.

Начало и конец предложения лишние. Я бы убрал. Так получится сочнее и жестче. В руках драгуна появились пистолеты. Все. Заряженные... ну я и так понял, что заряженные, раз он из них потом стрелял. Ненужное слово.

А так, в принципе, читабельно.

А при чем здесь эта серия игр и серия книг по ней? От Тарковского там не больше, чем от Стругацких.

Где "там"? Вы книгу-то их читали (Стругацких). Не было бы "Пикника на обочине" и не было бы сейчас у нас ни Сталкеров и никакого постапокалипсиса. )))))

Единственное - вот уже несколько лет не могу понять, чем кому-то в свое время так приглянулось пресловутое "Метро". Ну совершенно же убийственная клюква, неправдоподобная ни в одном нюансе, начиная от самой возможности долговременного проживания в метрополитене (потому что банально затопит без постоянного электроснабжения). А уж гротескное разделение по линиям... И, конечно же, злобные мутанты, только и жаждущие человечиной полакомиться... Мда.

а вообще, товарищи... вот мы лаем, а корован-то идёт

точно так же его бы хаяли, мол, что за фуфло издали?

Да кто ж лает-то?

В остальном - я только за, повод сделать текст лучше и обработать мир напильником.

Описывается, что буквально за двадцать лет появилась масса новых видов, включая разумные!

ну, если искусственно создать - то вай нот?

Но антураж-то как раз и имеет значение больше, чем логика, правдоподобность и иногда даже сюжет.

Кто их там искусственно создавал?

В норме - нет.

Какой-то британский, вроде бы, автор навоял про британское, опять же вроде бы, метро.

Хотя вполне возможно этот британец живёт где-нибудь под Сызранью.

ежели никто не создавал искусственно - тогда баг.

мне попадались сетевые читатели, которые могут проглотить даже плохонький текстик, если только там любимые герои/мир/произведение.

Ви таки будет смеяться, но метро, например, выходит уже на международный уровень.

Какой-то британский, вроде бы, автор навоял про британское, опять же вроде бы, метро.

Полная профанация науки нынче в фантастике происходит. Полнейшая.

Обломовщина в русской литературе

Всякий, хоть немного знакомый с русской литературой, слышал слово «обломовщина», ведь известный роман Гончарова и по сей день остается актуальным. Но я, в отличие от Гончарова, хочу поднять тему «обломовщины» не в обществе, а в современной литературе.
Вспомним нашего помещика. Илья Ильич любил рассуждать о прекрасном, о смысле жизни, который он понимал по-своему, о природе и человеческих чувствах. Давайте допустим маленькую вольность и представим, что наш Обломов стал... современным писателем. Какие книги бы он писал, о чем и как? Впрочем, о чем ? понятно: идиллистические утопии о замечательной сельской жизни, о растущих на деревьях булках и стадах румяных жареных поросят, о краях, где по мановению волшебной палочки или просто по движению бровей исполнялось бы любое желание.
А вот как... На этом позвольте остановиться поподробнее.
Девиз множества современных писателей, имя коим легион - «писать, чтобы продать». Литература давно стала товаром, и для многих писателей этот факт, к сожалению, стал превалирующим. Для них требования к литературе из нравственных превратились в потребительские.
Если я беру в руки книгу и вижу, что автор не утруждает себя новыми идеями, смелыми взглядами, новыми героями, когда всплывают до смерти надоевшие супермены и силиконовые красотки, когда я вижу, что писатель не желает искать и придумывать что-то новое, я понимаю, что передо мной - писатель-Обломов. И пишет он не оттого, что не может не писать, что наболело или ослепило идеей, а потому, что нашел непыльный и удобный способ заработать. Я не отрицаю у таких людей способностей (каковые были и у Обломова), но вот пустить их в ход, направить куда нужно - и лень и страшно. Проще писать о бесконечных магических войнах, суперменах-десантниках, вампирах и галактической мафии...
Если я беру в руки книгу и вижу, что лучшее, что в ней есть - это красивая обложка, я понимаю, что ее автор Обломов. Что его интересуют красивые формы и ладный слог. Что он, как тот помещик, любуется на созданный его фантазией мир и говорит себе: ах, как славно, как прекрасно все устроено! И не задается вопросом о смысле своей конструкции, как и Обломов не задавался вопросом о смысле помещичьей жизни. Чтобы сыт был, одет - и слава Богу! И всего-то! Как мило! А как там его крепостные или читатели - да пес с ними, схавают, что Бог пошлет...
Я думаю, что любой разборчивый читатель легко вычислит и определит таких Обломовых. Но беда в том, что именно Обломовы задают тон в современной литературе, ставят те рамки, за которые ни-ни, а то не купят; формируют такого же неприхотливого и довольствующегося малым читателя.
И вот варят такие Обломовы супчики-суррогаты из всем известных историй, узнаваемых героев и штампов. И супчики хавают, а что, много ли обывателю надо? Немного остренького, немножко страшненького, поменьше горькой морали, да побольше сладенького секса, а также жгучих драк и разборок.
Хавают, ориентируясь на разрекламированные имена поваров и вывески ресторанов-издательств. Бывает, высунется кто-то с новым блюдом, так в шею его! Ты кто такой с мастерами равняться, еще клиентов потравишь! Твое место посуду мыть, в крайнем случае, помогать мэтрам у плиты... И вообще, блюдо у тебя недосоленное, переперченное, неформатное, нет, пипл это есть не будет...
Да, сегодня литература - товар, а товар должен продаваться. Не спорю. Но ведь товар должен еще и совершенствоваться, развиваться, иначе - гибель. Обломов не хочет развиваться. Он и так хорош сам по себе, культурен, мил, приветлив. И так же милы его произведения. Чего еще вам надо, искренне изумится он. Вот экшен, вот любовь, вот непредсказуемая развязка. Красиво, как призрачное обломовское имение, которое он так и не построил. Но нет ни идеи, ни души, ни стремления. Потому что лень и страшно. Лень заставить себя искать что-то новое. И страшно ошибиться, рисковать «громким» именем и репутацией. Выгоднее и легче писать под заказ бесконечные сериалы...
Не только в России, но и во всем мире писатель и поэт больше чем просто пишущий человек. «Просто взять и написать» может всякий, и мы видим это на примере бесконечных самиздатов. Но не каждый может осознать последствий своего творения не только для читателей, но и для самого себя. Ибо за каждое слово придется ответить. Перед Богом, вечностью или людьми. Без понимания этого нельзя стать хорошим писателем, а вот очередным писакой-Обломовым - запросто.
Литература не должна никому служить, тем более Маммоне. Она - святой дух, поддерживающий в нас огонь духовности. Не будет его - и она превратится в кучу сомнительных произведений, написанных только для того, чтобы их продать...

На таких авторов негры пашут.