Многие российские любители фантастической литературы в жанре «нуар» обратили внимание на книги талантливого писателя Павла Марушкина. Сегодня мы поговорим с автором весьма необычного романа «Дело серых зомби» о его творчестве и взглядах на литературное настоящее.
- Для нашего интервью есть отличный информационный повод – совсем недавно в издательстве «Крылов» вышла Ваша новая книга «Зимние убийцы». Это продолжение великолепного «Дела серых зомби» (2011 год «ЭКСМО»). Во-первых, поздравляю! Во-вторых, хочу подробнее расспросить о романе: при каких обстоятельствах появился на свет белый частный сыщик Эдуар Монтескрипт (совершенно случайно, буква «д» на конце имени потерялась?), был ли он навеян чтением классических детективных романов в жанре «нуар», откуда «есть пошёл» причудливый мир Пасифиды и почему собственно разумные амфибии фроги?
Спасибо. Если честно, Эдуар Монтескрипт – «наш ответ» сыщику Гаррету американского фантаста Глена Кука. Если вспомнить, что прообразом Гаррета был Арчи Гудвин, напарник и компаньон Ниро Вульфа из цикла романов Рекса Стаута– думаю, можно утверждать, что я действовал в русле славной традиции.
Теперь, насчет потерявшейся буквы «д» в имени «Эдуар»: это французская транскрипция. Я с самого начала решил сделать моего персонажа потомком французских эмигрантов. Почему не русских? Нашим соотечественникам всё же присуща некоторая мрачность, тяжесть характера. А мне, напротив, хотелось придать Монтескрипту легкость, галльское изящество – как у героев Дюма. Даже в выборе оружия предпочтения Эдуара склоняются к холодному, а не огнестрельному – вполне себе мушкетерство.
Собственно, это во многом определило и мир Пацифиды. У французов, как вы знаете, совершенно особое отношение к лягушкам – гастрономическое. Именно поэтому мне показалось забавным поместить Эдуара в общество разумных амфибий; это своего рода ирония, шутка, которую вполне может оценить искушенный читатель.
Первый роман о похождениях Э. Монтескрипта, «Дело серых зомби», был задуман динамично-приключенческим. Тем не менее, это не совсем «крутой детектив»; всё же мой герой больше склонен к анализу и размышлениям, чем к беготне с оружием и дракам; беда в томи, что у него зачастую нет иного выхода…
Второй роман, «Зимние убийцы» – безусловно, дань стилистике нуара. Этот роман в чем-то противоположность первого: вместо буйства цветов и зелени – тяжелое, давящее небо, мрачные загадки, обманчивая неспешность действия, затягивающая героев в водоворот отчаяния и обреченности…
- Ставят ли «Зимние убийцы» финальную точку в приключениях Эдуара Монтескрипта, или у читателей есть шанс снова встретиться с полюбившимся героем?
На данный момент не готов ответить на Ваш вопрос. Скажем так: я в общих чертах знаю, что случилось с Эдуаром и некоторыми другими персонажами; но узнает ли об этом кто-нибудь ещё, трудно сказать.
- За Вами укрепилась слава создателя необычных миров. Все они оригинальны, причём с эдаким хулиганистым флером (не зря Вас когда-то публиковали в серии «Хулиганское фэнтези»!) Как рождались на свет эти миры?
По разному… «Земля негодяев», например, берет начало на одном ночном полустанке – именно там мне пришел в голову образ поезда-призрака, этакого сухопутного «Летучего Голландца». «Властелин знаков» – дань завораживающей эстетике стимпанка, а мир «Девочки из страны кошмаров» во многом обязан своим появлением моему интересу к такой дисциплине, как геополитика.
- Для писателя, первая крупная публикация (если верить базе «Фантлаба») которого состоялась в далёком уже 2006-м году, Вы на редкость неплодовиты. Иные, чтобы не выпасть из издательской обоймы, по роману в месяц строчат, а у Вас и десятка не набралось. Что это: особенность литературной манеры или кое-что приходится придерживать в столе до лучших времён?
Скорострельность автора, на мой взгляд, обратно пропорциональна качеству произведений. Все пишут по-разному, конечно; но для меня сделать хороший текст в формате романа меньше чем за год – нереально.
- Вы были (а может, и по сию пору являетесь) участником известной литературной студии Андрея Балабухи. Насколько это помогло Вам, есть ли вообще необходимость в подобного рода литературных объединениях?
Думаю, да. Помимо всего прочего, это ещё и недурная компания.
- На ваш взгляд, многочисленные проекты в отечественной фантастике – добро или необходимое зло?
Неоднозначная тема… Такие проекты прежде всего выгодны издательствам; они способствуют их выживанию, кормят авторов этих издательств – и это, безусловно, хорошо. С другой стороны, далеко не все проекты дотягивают своей идеей до хорошего и даже приемлемого уровня, что безусловно накладывает отпечаток на публикуемые в этих рамках произведения.
Думаю, я бы не стал участвовать в подобном. Но у меня сейчас есть работа, а писательство – просто хобби.
- Многие откровенно мечтают об институте литературных агентов, который всё никак не приживётся у нас в стране. Как Вы думаете – так ли необходим литагент автору или можно прекрасно обойтись и без него?
Полагаю, авторам, особенно начинающим, это принесло бы немало пользы. Ведь настоящий литературный агент – это ещё и самый первый редактор…
- Хотелось бы поговорить о Вашей литературной кухне. Как Вы пишете: по плану или без? Есть ли Ваши собственные наработки по стилистике, ставите ли вы себе какие-то ограничения?
Пишу без плана; так мне гораздо интереснее! Получать удовольствие от творческого процесса, на мой взгляд, не менее важно, чем добиваться результата. Обычно «вижу» действие в деталях на три-четыре страницы вперед и в самых общих чертах – страниц на двадцать-тридцать. Исключением стал «Властелин знаков» (кстати, в оригинале он назывался «Лексикон»). Этот роман я «увидел» сразу, от начала и до конца; додумывать пришлось только отдельные сцены.
- Многие авторы-фантасты объявляют о том, что завязывают с писательским ремеслом, подаются в смежные отрасли, например, в сценаристы. На мой взгляд – не очень-то там нас и ждут. А Вы что думаете по этому поводу?
Литература – это как законный брак: вроде бы то, чего и хотелось, но со временем становится скучновато и немного предсказуемо. Сценаристика – это как жизнь содержанки: жесткие рамки, но при этом (изредка) ужины с шампанским и шопинг в дорогих магазинах. Ну, а журналистика, безусловно, сродни проституции – во всех её проявлениях…
- Можете что-нибудь посоветовать тому, кто только что написал первую в своей жизни рукопись, и теперь мечтает увидеть её опубликованной? Есть ли у Вас какие-то личные секреты «пробивания»?
Советовать что-то можно в каждом отдельном случае. Советы же «в общем и целом» есть в любом учебнике литературного или сценарного мастерства – и это очень хорошие советы, просто не вижу смысла их тут повторять. А секретов у меня никаких нет…
Павел Олегович Марушкин о себе: Родился и вырос в Питере; образование техническое. Сменил несколько работ, сейчас работаю в одной фирме, что называется, мастером на все руки - немного ремонт, немного дизайн, предметный и полиграфический, немного работа с текстом. Из увлечений - литература (стараюсь следить за новинками фантастики), и ножи Севера - финские, скандинавские, русские.
Интервью подготовлено при участии Дмитрия Дашко.
Павел Марушкин: "Литература – это как законный брак"
Комментарии